Читаем Жизнь – сапожок непарный. Книга вторая. На фоне звёзд и страха полностью

Вы блестяще описали проявление страха. Ради карьеры, сомнительного спокойствия и благополучия люди, охваченные страхом, шли на предательство своей любви и любви близкого человека. Но Вы в двух строках описали и Аркадия, мужа Валентины, которому чувство страха оказалось незнакомым. Он мужественный человек. Вся мерзость режима (ведь лагерь – это зеркало системы, страны) описана Вами горько, но без желчи, и поэтому эта правда бьёт по сердцу ещё сильнее. И на фоне всей этой преступной сталинской вакханалии совершенно изумительные и глубоко проникновенные волшебные страницы о дружбе, помощи, верности и Любви, о горьких потерях родных и любимых. Это описано Вами с пронзительной остротой, щемящая Ваша боль перешла в мою боль. Когда мои друзья спросили меня, о чём Ваша книга, я не задумываясь ответил – о помощи, дружбе и Любви. Оказывается, это сильнее, чем всеобщий страх и предательство близких.

Широкий спектр чувств – от восхищения Вашей чистотой до ненависти к преступному режиму – испытали и члены моей семьи – моя жена, дочь, мама (93 года), которая была свидетелем всех этих ужасных событий в нашей стране.

Ещё раз спасибо Вам за правдивую и жизнеутверждающую книгу.


Анна Яковлева

2002 г., Россия, Санкт-Петербург

Здравствуйте, Тамара Владиславовна!

Какое странное чувство было у меня: как будто вне времени совсем. Всё спало, и ты один наедине с жизнью (или вечностью). Не знаю. С этой странной связью явлений и судеб, что стоит за всем этим. Когда ты напрямую к ней подключён. Сопричастность.

Наверное, я не имею права говорить об этом, но как это удивительно, что книга эта становится мифом почти; каждым к ней прикоснувшимся переживается заново и как какое-то личное событие, как будто это с ним происходит. Так ведь может быть только с мифом, который затрагивает что-то очень глубокое в людях, глубинное в каждом и в то же время что-то такое… их общую духовную жизнь. И вот кусочек книги инсценирован, кусочек только, а получился большой и пронзительный спектакль, огромный, по сути, целое пространство – ведь так может быть только с мифом. Как это удивительно!

Вообще для меня это было каким-то пробуждением. Как будто вдруг – глоток вечности.

Боже мой!

Сил Вам и здоровья, чтобы немножко полегче было бы.

Низкий, низкий Вам поклон.

Фотографии

Тамара Петкевич. Кишинёв. 1955


С Александрой Фёдоровной Маевской. 1952


Борис Маевский после освобождения. 1950-е



С Дмитрием Фемистоклевичем Караяниди. 1950-е


Актёр Анатолий Рыбаков


С Анатолием Рыбаковым. 1950-е


В роли Евлалии («Невольница»). Русский драматический театр. Чебоксары. 1954/55


В роли Садовниковой («Двойная игра»). Русский драматический театр. Чебоксары. 1954/55


В роли Ружены («Сто миллионов»). Русский драматический театр. Чебоксары. 1954/55


В роли Ксении («Сонет Петрарки»). Русский драматический театр. Чебоксары. 1954/55


В роли Ксении («Друзья остаются друзьями»). Русский драматический театр. Чебоксары. 1954/55


В роли Елены («Женитьба Белугина»). Русский драматический театр. Чебоксары. 1954/55


Труппа Русского драматического театра. Кишинёв. 1950-е


В роли Зои («Свадебное путешествие»). Русский драматический театр. Кишинёв. 1950-е


Вера – Тамара Петкевич, Марфинька – Нелли Каменева («Обрыв»). Русский драматический театр. Кишинёв. 1950-е


В роли Елены («Дети солнца»). Русский драматический театр. Кишинёв. 1950-е


С Александром Снегиным («Дети солнца»). Русский драматический театр. Кишинёв. 1950-е



Тамара Петкевич. Кишинёв. 1958


Сын


Александр Осипович Гавронский. 1950-е


Ольга Улицкая


Тамара Петкевич. 1960


Аркадий Кузнецов


Валя


Племянники Сергей и Андрей


Владимир Александрович Галицкий


С Владимиром Александровичем. 1960-е


Мария Семёновна Галицкая


Майя с мужем Николаем Николаевичем Рубцовым


Мария Галицкая


ЛГИТМиК, группа «6-А». 1970-е


С Анной Владимировной Тамарченко


С Александром Моисеевичем Володиным



С внуками Алексеем и Андреем


С Владимиром Александровичем и племянником Сергеем




Тамара Петкевич. 2010-е


По словам местных жителей, вот здесь, за забором, располагалась зона – тот самый ЦОЛП, где Тамара Владиславовна познакомилась с Александром Осиповичем Гавронским. Фото Татьяны Куцениной. Республика Коми. 2016


Левашовская пустошь – место массового захоронения жертв репрессий под Санкт-Петербургом. Памятная доска отцу. Фото Гульсары Гильмутдиновой. 2018


Перейти на страницу:

Все книги серии Персона

Дж.Д. Сэлинджер. Идя через рожь
Дж.Д. Сэлинджер. Идя через рожь

Автор культового романа «Над пропастью во ржи» (1951) Дж. Д.Сэлинджер вот уже шесть десятилетий сохраняет статус одной из самых загадочных фигур мировой литературы. Он считался пророком поколения хиппи, и в наши дни его книги являются одними из наиболее часто цитируемых и успешно продающихся. «Над пропастью…» может всерьез поспорить по совокупным тиражам с Библией, «Унесенными ветром» и произведениями Джоан Роулинг.Сам же писатель не придавал ни малейшего значения своему феноменальному успеху и всегда оставался отстраненным и недосягаемым. Последние полвека своей жизни он провел в затворничестве, прячась от чужих глаз, пресекая любые попытки ворошить его прошлое и настоящее и продолжая работать над новыми текстами, которых никто пока так и не увидел.Все это время поклонники сэлинджеровского таланта мучились вопросом, сколько еще бесценных шедевров лежит в столе у гения и когда они будут опубликованы. Смерть Сэлинджера придала этим ожиданиям еще большую остроту, а вроде бы появившаяся информация содержала исключительно противоречивые догадки и гипотезы. И только Кеннет Славенски, по крупицам собрав огромный материал, сумел слегка приподнять завесу тайны, окружавшей жизнь и творчество Великого Отшельника.

Кеннет Славенски

Биографии и Мемуары / Документальное
Шекспир. Биография
Шекспир. Биография

Книги англичанина Питера Акройда (р.1949) получили широкую известность не только у него на родине, но и в России. Поэт, романист, автор биографий, Акройд опубликовал около четырех десятков книг, важное место среди которых занимает жизнеописание его великого соотечественника Уильяма Шекспира. Изданную в 2005 году биографию, как и все, написанное Акройдом об Англии и англичанах разных эпох, отличает глубочайшее знание истории и культуры страны. Помещая своего героя в контекст елизаветинской эпохи, автор подмечает множество характерных для нее любопытнейших деталей. «Я пытаюсь придумать новый вид биографии, взглянуть на историю под другим углом зрения», — признался Акройд в одном из своих интервью. Судя по всему, эту задачу он блестяще выполнил.В отличие от множества своих предшественников, Акройд рисует Шекспира не как божественного гения, а как вполне земного человека, не забывавшего заботиться о своем благосостоянии, как актера, отдававшего все свои силы театру, и как писателя, чья жизнь прошла в неустанном труде.

Питер Акройд

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги