Жизнь Тузика Озейло. Тайна золотого ошейника

– Сеньор Афонсо из Домингоса откликнулся на наш призыв и помог выяснить некоторые пикантные подробности о Марисе Митчелморе в последние полгода её жизни. Она действительно пристрастилась к кокаину, а также много времени проводила в компании одного молодого пса породы сибирский хаски. Мы обладаем информацией, что после смерти сеньоры Митчелморе в то самое казино, в котором покойная так любила проводить свои встречи с любовником, неделю назад заходил некий пёс, также интересовавшийся историей Марисы.

– И что? – Ортега изобразил на своей морде скептическое выражение. – Это мог быть обычный сотрудник полиции, занимающийся расследованием этого дела. Сейчас много кто интересуется им.

– Мы сначала тоже так подумали, пока не узнали, что этот пёс тоже породы сибирский хаски, – парировал доберман. – Крупье с уверенностью заявляет, что это был точно не тот пёс, который едва ли не каждую пятницу сопровождал Марису. Просто той же породы. Теперь главное: он назвал его имя – Мануэль…

– Мануэль? – быстро переспросил Ортега, запуская в своей голове механизм воспоминаний. – Когда его видели в казино?

– В прошлую субботу, – кивнул Брайан, понимая озарение Гастона.

Гастон ответил не сразу. Он прикурил сигару и выпустил несколько клубов дыма.

– Что-то мне подсказывает, что это был тот самый Мануэль, которым интересовался наш сеньор Фридрихович.

– Именно.

– Теперь выходит, что смерть этого хаски была не несчастным случаем, а хорошо продуманным и искусно совершённым убийством, – восторгаясь, заключил Гастон. – Дело ведь уже закрыто, верно?

– Закрыто, – подтвердил доберман. – Однако, если принять во внимание тот факт, что Мануэль Феримос был таинственно убит, а его коллега, Анита Озейло, попала в не менее таинственную аварию, дело можно вновь открывать и переводить к нам. К Торресу.

– Торрес не звонил тебе? Что там с экспертизой автомобиля? – поинтересовался Ортега.

– Пока никаких новостей, – покачал головой Кортес. – Сейчас выходные. Думаю, отчёт будет не раньше понедельника.

– Теперь, Брайан, слушай меня внимательно, – Ортега отложил сигару. Это означало, что далее последует наставление, не терпящее никакого опровержения. – Я и раньше считал это ДТП более чем странным. Теперь, после того как выяснилось, что Мануэль Феримос был убит, я уверен, что авария эта была подстроена. Анита и этот Феримос что-то знали, и их решили деликатным образом смести с дороги. Я сам так делал когда-то, поэтому знаю, о чём говорю. Сейчас наша главная задача состоит в обеспечении безопасности Аниты Озейло. Её не получилось убить, поэтому они могут вернуться и доделать свою работу.

– Больницу охраняют…

– Когда в этой же самой больнице лежал Березин, её тоже охраняли, – напомнил Гастон. – Ты не понял. Мы должны обеспечить безопасность Аниты на высшем уровне.

– И допросить? – догадался Кортес.

– Опросить, – поправил Ортега. – Допрос – это немного другое. Для того, чтобы допрашивать её, требуется ждать дня выписки. А вот опросить её можно будет сразу после того, как она очнётся и сможет нормально разговаривать.

– Я вас понял, сеньор Ортега, – кивнул Брайан.

– В общем, спасибо за информацию, – бульмастиф поблагодарил добермана лапопожатием. – Можешь идти. И поторопи там уже Федерико. Пока не будет готова экспертиза, мы не можем заставить Уотсон поднять дело Мануэля и перевести его в Озей.

– Конечно, я всё устрою, сеньор Ортега, – пообещал Кортес и, слегка поклонившись, вышел.

***

В понедельник, закончив дела в администрации, Тузейло подобрал Саппи на одной из центральных улиц, и друзья направились прямиком в «Руднев-Плазу».

– Ну что, как твоя поездка? – не без ухмылки поинтересовался Саппи. – Раскрыл преступление века?

– Нет, – ответил Тузик, чувствуя, как ехидство Саппи начало едва заметно действовать ему на нервы. – Но история там и впрямь запутанная. Показалось даже, что прокурор этой деревни морочил мне голову. Интересно только зачем?

– Это они умеют, – согласился Саппи. – Но давай будем честными друг перед другом. Ты привык, что, завидев тебя, любой пёс в нашем городе начинает взахлёб рассказывать всю подноготную, о чём бы ты у него ни спрашивал. А то была Рио-де-ла-Плата, и их прокурор не обязан сообщать тебе все подробности. Кто ты для него? Просто очередной заезжий мэр какого-то города, да к тому же ещё и сын потерпевшего. Даже если бы ему очень хотелось рассказать тебе что-то лишнее, он не имел на это права. Поэтому я даже считаю, что он молодец. Тайну следствия никто не отменял, а поэтому – не быть ему нормальным прокурором, даже самой захолустной Рио-де-ла-Платы, если бы он начал трепать все детали дела налево и направо. Как, кстати, сама деревня?

– Не спрашивай, – отмахнулся Тузейло. – Мне показалось, я на машине времени съездил в прошлое, лет на пятьдесят назад, не меньше.

Тузика переполняла гордость за его город. Ему было приятно смотреть на убранные улицы, красивые дома, гладкие дороги. После того что он насмотрелся в Буэнос-Айресе и тем более в Рио-де-ла-Плате, Озей казался сказкой наяву.