Жизнь в ролях

Мы с Робин стали убеждать мою мать, что она неправа, но она стояла на своем.

Несколько минут спустя в комнату вошел Альберт. При виде его женщина в красном просияла и крикнула:

– Э-эй! Вы мне не поможете?

Мы с Робин переглянулись. О господи! Мать была права – женщина в красном платье в самом деле пыталась отбить у нее мужчину! Что и говорить, моя матушка многое перестала замечать вокруг себя, но попытки увести у нее приятеля она разглядела сразу же.

Мать считала годы, прожитые с моим отцом, лучшими в своей жизни. Но я думаю, что ее золотым временем были два года, которые она проработала в Службе береговой охраны. У нее была цель, она была внешне привлекательной и к тому же неплохо зарабатывала.

После ее ухода оттуда мир для нее разом сузился. Ее интерес стал фокусироваться исключительно на мужчинах. Возможно, если бы ей после развода с отцом встретился достойный человек, ее жизнь сложилась бы по-другому. Но этого, увы, не произошло. Один приятель сменял другого. В отношениях с мужчинами мать, по всей видимости, искала в первую очередь ощущения какого-то душевного комфорта, спокойствия. На некоторое время она его обретала, но затем ее очередной приятель куда-то ускользал от нее, и она принималась искать следующего. Ей казалось, что лучше быть рядом с кем-то, чем в одиночестве.

Много раз она задавала мне один и тот же вопрос:

– Почему ты перестал меня навещать?

В пылу спора я как-то заявил, что все дело в том, что для нее мужчины всегда были важнее, чем ее дети, и что сейчас она пожинает плоды своего поведения. Это было ошибкой. Я не раз жалел об этих своих словах.

К сожалению, мать в самом деле не замечала или не ценила ту любовь, которая была совсем рядом. У нее было трое детей. Разных, непохожих друг на друга. Каждый из них мог дать ей много душевного тепла. Но она просто не сумела этим воспользоваться.

В конце концов ее перевели из отделения для больных синдромом Альцгеймера в отделение интенсивной терапии. Там она провела примерно год. В августе 2006-го она умерла.

Впрочем, в ее болезни были и положительные моменты. Она перестала испытывать душевные терзания и боль по поводу разрыва с моим отцом. Недуг не позволял ей копаться в прошлом. И прошлое отпустило ее. После того как ей был поставлен диагноз, мы с ней ни разу не спорили и не ругались. Наши беседы были простыми – так разговаривают люди, которым комфортно вместе и которые не имеют общего прошлого, полного обид. Гуляя по дорожкам, мы нюхали густо растущие на клумбах розы, кормили уток, плававших в пруду.

– Посмотри-ка вон на того селезня. По-моему, он слишком толстый.

– Давай не будем бросать ему хлеб.

Безработный актер

Как-то раз, сидя в кегельбане и подбадривая свою дочь, я вдруг услышал, как зазвонил мой мобильник. Наблюдая, как стремительно катится по дорожке брошенный дочерью шар, я нажал на кнопку ответа. Это был Питер Лигуори, в то время занимавший должность президента компании «Фокс телевижн нетуорк». Я был хорошо знаком с ним еще со времен съемок сериала «Малкольм в центре внимания». Питер мне нравился – он был очень приятным человеком.

Когда заканчивался седьмой сезон «Малкольма», он предупредил занятых в сериале актеров, чтобы они постоянно были на связи. Это означало, что, возможно, будет принято решение о съемках восьмого сезона. Я лично с удовольствием провел бы еще год, играя полюбившегося мне Хэла. Мы все знали, что новости могут появиться в любой момент. Когда же они появились, они оказались совсем не теми, которых я ждал.

В результате я оказался в весьма хорошо знакомом мне положении безработного актера.

Незадолго до этого я снялся в двух комедийных пилотных проектах. В обоих случаях я пробовался на роль отца-недоумка.

Шар, пущенный Тейлор, с негромким щелчком сбил кегли. Именно в этот момент Питер, успевший произнести несколько приличествующих случаю фраз, пригласил меня на роль в пилотном проекте, который планировалось запустить в следующем году. Шоу называлось «Медсестры». По сути речь шла о новой версии сериала «Анатомия страсти», в которую добавили эротики. Питер предложил мне роль заведующего отделением неотложной помощи в одной из больниц Филадельфии. Положение осложнялось тем, что дочь моего персонажа была одной из главных медсестер на этаже. Это уже таило в себе зародыш драмы. Шоу, как следовало из сценария пилотного выпуска, должно было показать реальную жизнь младших медработников со всеми ее горестями и превратностями – как на работе, так и вне ее. Да, и еще одна деталь – все участники сериала, включая моего героя, вели в больнице, то есть на своем рабочем месте, весьма активную сексуальную жизнь.