Жнец

дверей ее встретят Марони и его головорезы. Она ожидала, что будут наведены ружья и появятся аргументы. Она наполовину ожидала, что ей скажут беги или умри. Чего она не ожидала, так это выйти из машины вместе с Данте и Тристаном Кейном, попросить охранников поприветствовать их кивками уважения и просто прогуляться по дому. Чего она больше не ожидала, так это того, чтобы Данте проводил ее в гостиную, чтобы он успокаивающе кивнул ей, а затем оба мужчины исчезли.

Не то чтобы она хотела быть с ними все время. Она просто не ожидала, что однажды окажется одна в логове врага. Она предположила, что прошло двадцать минут с тех пор, как она видела, как мужчины углубились в дом, чтобы встретить Марони.

За эти двадцать минут Морана осмотрела

комнату, и было много на чего посмотреть. Пышные персидские ковры были разбросаны по чудовищному пространству, украшенному полированной мебелью из красного дерева и плюшевыми подушками. Стены отражали тот же высеченный в скале внешний вид дома. Комната представляла собой нечто среднее между деревенским и королевским, серые камни и богато украшенное золото, дерево и шелк каким-то образом слились воедино, так или иначе доставив удовольствие чувствам, заставив холодок по ее спине. Декоратор Марони попал в цель для гостей, устроить им комфорт, но не настолько, чтобы они забыли, где они находятся.

Она также обратила внимание на камеры, установленные в углу потолка, направленные прямо на нее. Тот, кто был по ту сторону, определенно хорошо рассмотрел ее ногу, когда она вынула ножи из сумки и привязала их к бедру. Это были те же самые ножи, которыми она по глупости пыталась убить Тристана Кейна, ножи, которые собирали пыль в ее сумке с той ночи, когда она вернулась в его пентхаус.

По какой-то причине она никогда не чувствовала необходимости приводить их туда. Это само по себе сбивало с толку, учитывая, что она годами спала с оружием под подушкой каждую ночь под крышей своего отца. Но ни разу в пентхаусе, даже в ту первую ночь, ни за одну ночь с тех пор. Осознание этого ошеломило ее.

Сидя в этой гостиной, находясь на грани

неизвестной опасности, она осознала, насколько безопасно она начала чувствовать себя в пентхаусе теперь, когда его больше нет. Она ослабила охрану, хотя и думала, что никто не смотрит. На бумаге она должна быть потрясена за то, что нашла безопасность на территории мужчины, который ненавидел ее двадцать лет. Но бумажные замки горели в ее мире каждый день. С той ночи на кладбище она перестала бороться со своими чувствами и полностью приняла это. Ее признание должно было проложить им путь. У них и так хватало завалов.

Холодный клинок прижался к ее коже, что

успокоило ее. Ей было интересно, что там говорилось о ней, о том, что смертоносное оружие ее утешало. Может, поэтому Тристан Кейн как-то утешал и ее? Она знала себя достаточно, чтобы признать это. Его присутствие, черт возьми, простое знание о его существовании давало ей больше утешения, чем что-либо в ее жизни.

Ее живот слегка заурчал, нарушая ее

размышления. А потом она поняла кое-что еще, никто не пришел ей служить. Судя по тому, что она знала о семье Марони, у них было много персонала, и одна из их обязанностей заключалась в том, чтобы приветствовать гостей. Тем не менее, она просидела там больше двадцати минут и не увидела ни души. Было тихо, слишком тихо.

Сердце забилось быстрее, Морана откинулась на подушки еще глубже, скрестив одну ногу над другой. Он прижимал лезвие к ее бедру, когда она пыталась выглядеть расслабленной для камер.

Несколько дней назад ей бы пришла в голову

мысль, что это ловушка, что люди из Наряда заставили ее поверить им и привели сюда по каким-то гнусным причинам. Теперь, когда эта мысль мелькнула в ее голове, она отбросила ее. Со всем, через что они прошли, со всем, что было еще неизвестно, с каждой реакцией, которую она видела у этих двух мужчин, она знала, что они не обманули ее. Хотя у нее были вопросы.

Из всего, что Данте рассказал ей в самолете, она понятия не имела, как Лоренцо Марони отреагирует на ее присутствие. Более того, она понятия не имела, как Тристан Кейн отреагирует на реакцию Марони на ее присутствие. Этот человек был бомбой замедленного действия, и только он знал, когда он взорвется, из того, что ей сказал Данте. Ей было любопытно увидеть, как они отреагируют, лично увидеть, как печально известный босс Наряда и его любимец, по слухам, встретятся лицом к лицу.

Она также задавалась вопросом, есть ли на

территории люди, которые заботятся о нем, возможно, без его ведома, как это делали Данте и Амара. Но самое главное, ей было любопытно, где она остановится. Она знала, где она хотела бы остановиться, но этому мешали две вещи: во-первых, это был дом Тристана Кейна, его настоящий дом, и он должен был ее пригласить; во-вторых, Марони должен был согласится с этим, потому что во всех смыслах и целях она была его гостьей, и дочерью Босса Порта Теней.

Звук высоких каблуков по мраморному полу

заставил ее взглянуть на дверной проем. Перед глазами предстала потрясающая темноволосая