Жорж - иномирец (СИ)

            - Вздремну. Кажется, у меня не осталось… сил. – Последнее слово он произнес автоматически, будучи во сне.

            Я подбросил веток в костер. Тьма отступила. Там, за границей огня находился другой мир, а внутри – наш. Мой, потому что я представил себя сидящим, как бывало не раз, у костра в походе. Как обычно, пьяного и счастливого, из-за того, что нашел сил и время нарушить ежедневную рутину. Ляля тоже молчала и лениво грызла сухари. Время от времени она притрагивалась к поломанному уху, будто хотела убедиться в том, что это не так.

            На мой человеческий взгляд, кошка, наделенная человеческим разумом, казалась даже красивее наших домашних кошек. Забавно было наблюдать, как ее остренькие ушки реагировали на каждый звук в ночи, поворачиваясь в сторону его источника. Она заметила, что я на нее смотрю.

            - Что? Ухо страшное?

            - Нет, ты что, совсем не замечаю.

            - А что тогда?

            - Знаешь, я тут подумал, - Я поднес упаковку из-под сухарей к костру, - что я спер собачий корм.

            На упаковке можно было различить силуэт человека, перечеркнутый крест-накрест и не перечеркнутый собачий силуэт. Кошка присмотрелась и засмеялась.

            - Ну и ладно, мне даже понравилось. Вот если бы ты спер кошачий корм, я бы точно обиделась.

            - Правда? А мне даже на ум не пришло обидеться, если бы ты для меня украла в магазине бананы.

            - Не, я бы тоже не обиделась, если бы ты ляжечку страуса добыл.

            - Хорошо, я понял, что именно тебя напрягает. Не то, что ты произошла от глупых кошек, а то, что я могу воспринимать тебя такой сейчас.

            - Да.

            Ляля бросила в мою сторону взгляд, от которого стало немного не по себе. То ли в нем отразился свет костра, то ли это был внутренний блеск, я не понял. Но меня проняло, как током из розетки. Я готов был поверить, что она пустила в ход женские чары, ибо в груди и немного ниже, как-то затомилось. В голове пролетели рои мыслей, одна из которых  была сформулирована так: «такого не может быть, чтобы мне нравилась кошка, это же настоящая зоофилия». Другая мысль была ей противоположной: «она же человек, разумный, как и я, и в этом нет ничего плохого».

            Мои метания, видимо, отражались у меня на лице. Ляля положила мягкую ладонь мне на запястье.

            - Расслабься. Необычно, что кто-то может быть таким же умным, как мы.

            Я это признание воспринял, как частичный комплимент, ум ей нравился, а внешность, похоже, не очень. Я представил, как я для нее выгляжу, этакий канадский сфинкс в складочках, что даже самого передернуло от отвращения.

            - Зато у нас насекомых не надо окуривать. – Ответил я. – И вообще, мех хорошо смотрится на шубе.

            Ляля убрала руку.

            - Ты капризный, как ребенок. Показывай, что у тебя еще есть пожевать в сумке, только не для собак.

            Мы нашли банку с какими-то фруктами в сиропе. Кошка попробовала и не стала есть. Я схомячил содержимое банки в одиночку.

            - Вот оно, преимущество всеядности. – Произнес я, сыто отрыгнув. – Простите мой французский.

            - Ага, я бы назвала это эволюцией желудка.

            - А что вам дало преимущество? Ум?

            - Да, как бы нескромно это не звучало.

            - Интересное дело, и в чем вы так далеко ушли от нас, мыслящих желудком? В космос хоть вышли?

            - В космос? Зачем? На самой планете еще полно неизученных мест. А вы что, вышли? – В ее интонации я почувствовал страх узнать, что наша цивилизация покоряет космос.

            - Одно другому не мешает. Мы осваиваем космос давно, еще до моего рождения. Американцы, это народ такой, высаживались на Луну, спутник Земли. Может быть это и неправда, кино, но то, что советские луноходы там ползали и собирали грунт, это абсолютная правда.

            - Не заливаешь мне?

            - Чего ради? Просто, устанавливаю паритет, чтобы никто из нашей троицы не считал себя умником. Согласись, так нам проще будет общаться?

            - Ладно, космонавт, поверю. Отрицать, не зная правды, глупо, хотя, глядя на тебя, в это не особо верится.

            - Это обидно. Ответь мне лучше, чему равен квадрат гипотенузы?

            - Сумме… квадратов… катетов. – Ответила Ляля, акцентируя каждое слово.

            - Ну, замечательно, не такая уж ты и меховая варежка с глазами. С этой секунды, требую относиться друг к другу, как к равным, и подкалывать что угодно, кроме интеллектуальных способностей, которые, как выяснил короткий тест, у нас одинаковые.

            - А Антош не проходил тест.

            - В семье, как говорится, не без Антоша. Сейчас глупо проверять его, сделаем это позже.

            Змей сладко спал, свернувшись в кольца «пирамидкой». Венчала ее вершину голова. Антош сладко сопел и время от времени чмокал пересохшим ртом. Я притронулся к телу, чтобы узнать, не перегрелось ли оно от костра. Та, часть, что была обращена к огню, нагрелась, а противоположная была ощутимо прохладнее. Я поднялся и с большим трудом развернул его тяжелое тело холодной стороной к огню.

            - Не змей, а змеевик. Ну, в смысле, свернулся спиралькой и прогоняет через себя алкоголь. – Ляля не поняла моих разносторонних знаний. – А, не парься, просто градус повышаю этой рептилии.

            - У тебя семья есть? – Неожиданно спросила Ляля.

            - В смысле? Мама, папа?

            - Нет, конечно, я про жену, потомство.