Читаем Жозефина. Книга первая. Виконтесса, гражданка, генеральша полностью

Баррас, без сомнения, испытал то же чувство, когда бывший комиссар Тюро первым назвал имя Буонапарте в ночь с 12 на 13 вандемьера. Конвент готовился самораспуститься и уступить власть Директории. Депутаты только что проголосовали за декреты, которые правыми секциями, воспользовавшимися аргументацией «левых», были расценены как «оскорбительные для нации». Разве не будет ограничено число избирателей? Разве не умален суверенитет народа тем, что его избранники потеряют две трети мест в будущем Собрании, поскольку их зарезервировали за собой члены Конвента, не столь наивные, как члены Учредительного собрания в 17 91?

Миролюбивый генерал Мену, дезориентированный этим мятежом «правых», своих союзников по Прериалю[93], капитулирует. Члены Конвента, по их собственному выражению, отдают себе отчет, что «молния революции потухла в их руках». Конвент в отчаянии назначает командующим войсками Парижа Барраса, который 9 термидора возглавил удар по ратуше и Робеспьеру. Бывший младший лейтенант колониальных войск при Людовике XVI сознает, что генерал он случайный, без всякого опыта; поэтому он ищет себе в помощь настоящего генерала и — предпочтительно — артиллериста.

— Буонапарте, — бросает Баррас.

Фрерон, ухажер Полетты Бонапарт, будущей Полины, одобряет предложение. Баррас, видевший Бонапарта в деле во время осады Тулона, соглашается.

— Приведи его, — говорит он Фрерону.

«Мемуары» Барраса, частично написанные Русленом де Сент-Альбеном[94], представляют собой набор намеренных ошибок. Так, например, будущий директор утверждает, что это он произвел в капитаны лейтенанта Бонапарта под Тулоном, тогда как чин капитана был дан его «преемнику» Людовиком XVI девятнадцатью месяцами раньше.

В рассказе Барраса не фигурируют ни Тюрро, ни Фрерон. Это он сам якобы сказал:

— Заменить Мену? Нет ничего легче. У меня есть нужный вам человек. Это маленький корсиканский офицер, который не заставит себя просить.

Если верить Баррасу, Бонапарта нигде не могли найти: он собирался стать на сторону роялистов, но те отказались от его услуг.

По утверждениям других очевидцев, будущий император сидел на спектакле в театре Федо, когда разнесся слух, что роялистские секции идут на Конвент. Тогда он отправился бродить по кулуарам Собрания, где его нашли и отправили на площадь Карусели в штаб Барраса.

Бесспорно одно: в тот вечер Бонапарт был поглощен мыслью поступить на турецкую службу. Разве 15 сентября после отказа принять назначение в Вандею он не был уволен из армии Комитетом общественного спасения под председательством Камбасереса[95], хотя последний использовал — и оценил — его в топографическом бюро?

Забавно читать в «Мемуарах» Барраса рассказ об этой знаменитой ночи. «Силы, которыми я располагал, состояли всего из пяти тысяч человек всех родов войск. Сорок орудий находились на равнине Саблон[96] под охраной всего пятнадцати человек. Была полночь, и из различных источников меня предупреждали, что атака на нас начнется в четыре часа утра. Я сказал Бонапарту:

— Сам видишь, медлить нельзя, и я был прав, выбранив тебя за то, что ты не появился раньше. Пусть немедленно захватят эти пушки и спешно доставят их в Тюильри.

Бонапарт тотчас выполнил мой приказ и отправил туда Мюрата с тремя сотнями сабель…»

Выходит, Бонапарт лишь «выполнял» приказ Барраса! И только за эту роль простого исполнителя он получил прозвище «генерал Вандемьер», чин дивизионного генерала 16 октября, а 26 — пост командующего войсками Парижа!

Как бы то ни было, он изумил каждого, кто его не знал, иными словами — всех. Странным генералом казался этот щуплый человек в маленькой треуголке с «невозможным султаном» и саблей, бившей его по тощим икрам и «честное слово, отнюдь не выглядевшей оружием, которое вознесет его!»

Вечером 13 вандемьера Роза, вероятно, обедала с Баррасом — на Святой Елене Наполеон упомянет об этом одной несколько двусмысленной фразой: «Г-жа де Богарне, разумеется, радовалась победе правительства». «Нисколько не сочувствуя секциям, — рассказывает Баррас, — г-жа де Богарне лично была целиком наша, но вряд ли она что-то собой представляла». В этот вечер она узнала из уст самого Барраса, как роялисты угодили под картечь на паперти Святого Роха на улице Сент-Оноре и как их смел оттуда тот самый маленький Буонапарте, которого хорошенькая веселая вдова встречала в Хижине. Завсегдатаи Терезии Тальен одни только и могли ответить на вопрос, откуда взялся тот незнакомец с еще неслыханным именем и фамилией, правописание которой усвоить особенно трудно потому, что сам ее носитель произносит «Буонапарте». К тому же в такой форме она пишется и в «Монитёре» от 22 вандемьера.

В том же номере «Монитёра» сообщается, что пятью днями ранее, 17 числа, Баррас с трибуны Конвента огласил «постановление правительственных комитетов о разоружении секций Лепельтье и Французского театра». И добавил:

— Я приказал всем гражданам двух этих секций в течение трех часов сдать свое оружие в штаб-квартиры секций: приказ выполнен.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жозефина

Жозефина.  Книга первая. Виконтесса, гражданка, генеральша
Жозефина. Книга первая. Виконтесса, гражданка, генеральша

В ряду многих страниц, посвященных эпохе Наполеона, «Жозефина» Андре Кастело, бесспорно, явление примечательное. Прилежно изучив труды ученых, мемуары и письма современников и не отступая от исторических фактов, Андре Кастело увлекательно и во многом по-новому рассказывает о судьбе «несравненной Жозефины», «первой дамы Империи». Повествование первой части «Жозефины» (1964) — «Виконтесса, гражданка, генеральша» — начинается временем, «когда Жозефину звали Роза»: о том, что она станет императрицей, история еще не догадывалась. Мы узнаем о «санкюлотке и монтаньярке», «веселой вдове», которая станет госпожой Бонапарт, о Жозефине-консульше, перед которой открывается дорога к трону.Удивительная, неповторимая судьба блистательной и несравненной Жозефины! Грациозная, полная невыразимой прелести креолка, гибкая и обворожительная, с матовым цветом лица, дивными глазами, вкрадчивым мелодичным голосом… Очаровательная Жозефина, кружившая головы мужчинам и легко увлекающаяся сама, кроткая и легкомысленная, преданная и кокетливая, задумчивая и страстная. Жозефина, склонная к «зигзагам любви», сотканная «из кружев и газа».В начале книги она — безвестная креолка с Антильских островов, Золушка, которой еще только предстоит стать царицей бала. Впереди — несчастливый брак с Александром де Богарне, рождение детей — Евгении и Гортензии, встреча с Наполеоном Бонапартом, который страстно полюбит ее и принесет ей в дар Империю, а потом расстанется с ней, и — кто знает? — не утратит ли он тогда счастливую звезду, приносившую ему удачу.

Андре Кастело

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное
Жозефина.  Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня
Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня

Вторую часть книги о Жозефине Андре Кастело назвал «Императрица, королева, герцогиня». Этот период ее жизни начинается счастливой порой — Жозефина получает в подарок Империю. Но очень скоро окажется, что «трон делает несчастным»: Наполеон расстается с той, без которой прежде не мог прожить и дня, блистательную императрицу станут называть «бедная Жозефина!..». Такова судьба женщины, «прекрасной в радости и в печали». Счастливой была та судьба или неудавшейся — судить читателю.Из писем Наполеона к Жозефине:«У меня не было дня, когда бы я не думал о тебе. Не было ночи, когда бы я не сжимал тебя в объятиях. Я ни разу не выпил чаю, не прокляв при этом славу и честолюбие, обрекающие меня на разлуку с дамой моей жизни. В гуще дел, во главе войск, в лагере — всюду моя обворожительная Жозефина одна царит в моем сердце, занимает мой ум, поглощает мои мысли.»«…Тысячи, тысячи поцелуев, таких же — нежных, как моя любовь!»«…Там, где рядом моя Жозефина, я ничего уже больше не вижу.»Жозефина о Наполеоне:«И все-таки, Бог свидетель, я люблю его больше жизни…»Наполеон о Жозефине:«Ни одну женщину я не любил так сильно.»

Андре Кастело

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары