Жук (Том II)

– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали. И, если можно, не говорите так громко. Кажется, мистеру Чаллонеру очень интересно, о чем таком вы кричите.

– Перестаньте мучить меня.

Она открыла и закрыла свой веер и некоторое время, опустив глаза, смотрела на него. Мне показалось, что она улыбается.

– Я рада, что между нами произошло это небольшое объяснение – потому что, конечно же, считаю вас моим другом.

– Я вам не друг.

– Нет, друг – простите, но дело обстоит именно так.

– А я говорю – нет. Если я не могу быть кем-то бо́льшим, то выступать в роли вашего друга я не собираюсь.

Продолжая смотреть на свой веер, она, однако, не обратила никакого внимания на мои слова.

– Дело в том, что сейчас я нахожусь в весьма деликатной ситуации, когда присутствие рядом друга было бы очень кстати.

– Что случилось? Кто создает вам неприятности – ваш отец?

– Нет, не он – во всяком случае, пока. Но вполне возможно, что в скором времени так оно и будет.

– И в чем же проблема?

– В мистере Лессингеме.

Она понизила голос и потупила взгляд. Я не сразу сообразил, что она имеет в виду.

– Что?

– Проблема в вашем друге, мистере Лессингеме.

– Извините меня, мисс Линдон, но я считаю, что ни у кого нет никаких оснований называть мистера Лессингема моим другом.

– Как?! Даже сейчас, когда я собираюсь стать его женой?

Ее слова меня ошеломили. У меня были подозрения, что Пол Лессингем у Марджори на некоем особом счету, хотя он этого ни в коей мере не заслуживал. Однако я никак не предполагал, что она может всерьез увлечься такой дубиной, как он, – не говоря уже о доброй сотне других аргументов против такой возможности. Взять хотя бы тот факт, что позиции Лессингема и отца Марджори в палате общин расходились самым радикальным образом. К этому можно было добавить, что старый Линдон при любом удобном случае высказывался о Лессингеме самым нелицеприятным образом, опираясь на свои характерные для тори[2] исключительно традиционные взгляды на семейные ценности, не говоря уже о том весе, который придавало словам его состояние.

Не знаю, как я выглядел в этот момент со стороны, учитывая, что творилось у меня в душе. Но мне казалось, что я держусь весьма хладнокровно, и это было для меня довольно необычно.

– Вы выбрали исключительно подходящий момент для того, чтобы сообщить мне подобные новости, мисс Линдон.

Девушка предпочла проигнорировать мою иронию.

– Что ж, рада, что вы так считаете, потому что вам легче будет понять, в какой трудной ситуации я нахожусь.

– Мои вам сердечные поздравления.

– Благодарю вас, мистер Атертон, в том числе за их искренность, потому что я с ваших собственных слов знаю, как дорого они стоят.

Я закусил губу – одному богу известно, как именно я должен был истолковать ее слова.

– Правильно ли я понимаю, что вы мне сообщили об этом как просто одному из ваших знакомых и что скоро об этом узнают все остальные?

– Нет, неправильно. Я рассказала вам о моих планах конфиденциально, как другу – моему лучшему другу.

При этих словах Марджори у меня зазвенело в ушах.

– Вы ведь будете на моей стороне? – поинтересовалась она.

– На вашей – или на стороне мистера Лессингема? – спросил я, помолчав немного.

– Его сторона – это моя сторона, а моя сторона – его; вы будете на нашей стороне?

– Не уверен, что я вас хорошо понимаю.

– Вы первый, кому я все рассказала. Когда папа обо всем узнает, могут, как вы понимаете, возникнуть проблемы. Он о вас очень хорошо думает – и ценит ваше мнение. Когда появятся сложности, вы будете на нашей стороне – то есть на моей?

– С какой стати? Да и какое это вообще имеет значение? Вы сильнее вашего отца – и очень может быть, что Лессингем сильнее вас. Вместе, с точки зрения вашего родителя, вы будете непобедимы.

– Но ведь вы мой друг. Разве не так?

– Строго говоря, вы предлагаете мне Содомское яблоко.

– Ну, спасибо вам. Не думала, что вы такой злой.

– А вы? Вы, по-вашему, добры? Я признаюсь вам в любви, а вы просите меня помочь вам устроить свои отношения с другим мужчиной.

– Но откуда же я знала, что вы, как сами утверждаете, меня любите? Я об этом понятия не имела. Мы с вами знакомы всю жизнь – и вы на этот счет ни словом не обмолвились до этого момента.

– А что было бы, если бы я объяснился с вами раньше?

Мне показалось, что Марджори сделала какое-то легкое движение, словно едва заметно пожала плечами.

– Я не знаю, изменило бы это что-нибудь. Не могу этого утверждать. Но одно я знаю точно. Я уверена, что вы сами лишь недавно осознали вашу страсть – каких-нибудь полчаса назад.