Жуков

Не расставшийся даже в это время с иллюзиями насчет «мощи» национал-социалистской идеологии Гитлер верил, что назначение командующим архипалача единственный выход, суливший успех. Обращаясь к этим действиям фюрера, вероятно, самый сведущий на Западе на сегодняшний день исследователь жизни Гитлера Дж. Толанд писал в 1976 году: «Эта чрезвычайная группа армий предназначалась для того, чтобы остановить главный удар, наносившийся маршалом Г. К. Жуковым. Гудериан считал назначение Гиммлера идиотизмом, но Гитлер указал — рейхсфюрер единственный человек, способный быстро организовать армию, одно его имя воодушевит на борьбу до конца». Фюрер восхвалил Гиммлера — он-де остановил панику на верхнем Рейне на западном фронте. Гудериан огрызнулся — «нельзя и сравнивать» фронты на Западе и на Востоке. Там полицейскими мерами Гиммлер навел порядок в толпах солдат, уходивших из Франции, а здесь война. Гитлер настоял на своем, снова упирая на приверженность Гиммлера к нацистскому кредо. Но давно уже иссякло время, когда фашистские лозунги и их живые носители вдохновляли вермахт…

В сгущавшихся сумерках фашистского рейха Гитлер бросал против Жукова свой последний козырь — Гиммлера, который-де поведет войну воистину по-нацистски. Как именно? Гиммлер сразу поставил часовых по левому берегу Одера — стрелять в каждого, пытающегося уйти за реку под натиском Красной Армии. «Но даже эти меры не могли заставить толпы истощенных, потерявших оружие солдат остановить громадные танки Жукова», — сказано в книге Ю. Торвальда «Разгром на Востоке» (1980 год). Тогда Гиммлер со сворой эсэсовских генералов, которых он привез с собой в штаб в Померанию, и задумал честолюбивый план — ударить с севера во фланг 1-го Белорусского.

Высокая идеологическая «чистота» и шкурные интересы отличали как авторов, так и высших исполнителей этой затеи, начавшейся осуществляться смехотворно, с точки зрения профессиональных военных. «Боязнь за свой престиж, — продолжает Торвальд, — побудила Гиммлера попытаться напасть на фланг Жукова с севера. У реки Нетце у него были наскоро собранные пехотные батальоны и другие части. Из-за отвращения Гиммлера к армейским командирам он приказал возглавить наступление генералу СC. Тот никогда не командовал крупным соединением. Теперь ему вопреки собственному желанию приказали вести наступление на фронте в 65 километров. Наступление провалилось. Войска Жукова немедленно контратаковали и быстро обратили наступавших в бегство. Гиммлеру пришлось бросить свой командный пункт поблизости от Вислы. Он со штабом переехал в роскошную резиденцию д-ра Лея в центре Померании».

Маршал Жуков отнюдь не удовлетворился достигнутым. Он смотрел дальше, понимая, что вслед за нелепым натиском последует другая, серьезная операция вермахта. Видя опасное положение 1-го Белорусского, Жуков считал, что парировать угрозу нужно совместными действиями с сопредельным 2-м Белорусским фронтом. 31 января он докладывает в Ставку:

«1. В связи с резким отставанием левого крыла 2-го Белорусского фронта от правого фланга 1-го Белорусского фронта ширина фронта к исходу 31 января достигла 500 км.

Если левый фланг К. К. Рокоссовского будет продолжать стоять на месте, противник, безусловно, предпримет активные действия против растянувшегося правого фланга 1-го Белорусского фронта.

Я прошу приказать К. К. Рокоссовскому немедленно наступать 70-й армией в западном направлении, хотя бы на уступе за правым флангом 1-го Белорусского фронта.

2. Тов. И. С. Конева прошу обязать быстрее выйти на р. Одер».