Жуков. Маршал на белом коне

— Группа армий «Центр», вышедшая в район Чернигова — Новгород-Северский, может смять 21-ю армию и прорваться в тыл Юго-Западного фронта, — ответил Жуков. — Уверен, что группа армий «Юг», захватившая плацдарм в районе Кременчуга, будет осуществлять оперативное взаимодействие с армией Гудериана. Над Юго-Западным фронтом нависает серьёзная угроза. Ещё раз рекомендую немедленно отвести всю киевскую группу на восточный берег Днепра и за её счёт создать резервы где-то в районе Конотопа.

— А как же Киев?

— Как это ни тяжело, товарищ Сталин, а Киев придётся оставить. Иного выхода у нас нет.

Сталин снова связался по телефону с Шапошниковым, спросил:

— Что будем делать с киевской группировкой? Жуков настойчиво рекомендует немедленно отвести её. — И, выслушав ответ начальника Генштаба, сказал: — Завтра здесь будет Тимошенко. Продумайте с ним этот вопрос, а вечером переговорим с Военным советом.

В тот же день Жуков заехал в Генштаб. Зашёл к заместителю начальника Генштаба Василевскому. Разговаривали, конечно же, о Ленинграде, о сложившейся там обстановке в результате последних немецких ударов. Расставаясь, Жуков спросил о Юго-Западном направлении.

— Думаю, что мы уже крепко опоздали с отводом войск за Днепр, — сказал Василевский.

Состоялся разговор и с маршалом Шапошниковым. Борис Михайлович подробно рассказал о том, что происходит в районе Ленинграда: ещё к концу августа немцы вышли к Неве, 8 сентября заняли Шлиссельбург и вышли к Ладожскому озеру, полностью блокировав город с суши, так что теперь сообщение с городом осуществляется только по воде и по воздуху. Командующий войсками Ленинградского фронта маршал Ворошилов отдал приказ уничтожить самые важные объекты и начал готовить город к эвакуации. Но комиссия во главе с Молотовым, которая только что завершила свою работу, пришла к выводу, что действия и планы Ворошилова мало согласуются с реальной ситуацией, что командующего необходимо срочно заменить.

Шапошников сказал, что положение Ленинграда не такое уж безнадёжное, и дал несколько советов по поводу расположения и использования войск, а также возможных действий противника. Советы Шапошникова Жуков всегда ценил.

Вылететь в Ленинград немедленно после разговора в Кремле и в Генштабе, как предполагал Жуков, не получилось. Зарядили дожди, и самолёт не выпускали.

Жуков в своих мемуарах пишет, что вылетел в Ленинград 10 сентября. Начальник охраны Бедов, с которым встречался во время работы над книгой о маршале Владимир Карпов, называл другую дату — 11 сентября. Федюнинский[113] написал в воспоминаниях, что только «утром 13 сентября самолёт Ли-2 поднялся с Внуковского аэродрома и под охраной звена истребителей взял курс на Ленинград. В самолёте находились генерал армии Г. К. Жуков, назначенный командующим Ленинградским фронтом, генерал М. С. Хозин[114], П. И. Кокорев и я».

По словам Бедова, перед тем, как сесть в самолёт, Жуков сказал генералам, которые должны были лететь вместе с ним: «Полетим в Ленинград через линию фронта. Немецкие войска вышли к Ладожскому озеру и полностью окружили город. На подступах к городу идут очень тяжёлые бои. Сталин сказал мне: либо отстоите город, либо погибнете там вместе с армией, третьего пути у нас нет. Кто согласен, проходите в самолёт».

К самолёту пошли все.

Что ж, они летели по существу в окружение. И то, что Жуков в последнюю минуту предложил генералам выбирать, свидетельствует о том, что приказ № 270 не всегда властвовал над ними.

В Тихвине Ли-2 сделал посадку, дозаправился и снова взлетел, взяв курс на Ленинград. Его сопровождали три звена истребителей ЛАГГ-3. Перед вылетом местные лётчики предупредили командира экипажа транспортника: «Трасса трудная, опасная, “мессершмитты” всё время шныряют».

Истребители сопровождения принадлежали 3-й резервной авиагруппе Ставки Верховного главнокомандования. Их задачей было обеспечить перелёт транспортника из Тихвина на Комендантский аэродром в Ленинграде. Перед вылетом на построении командир авиагруппы полковник Холзаков предупредил своих соколов: «Сейчас поведёте этот “дуглас”. Любой ценой. Понятно? Если не доведёте транспортника до Комендантского, домой не возвращайтесь…»

Погода была нелётная. Низкая облачность. Дождь.