Журнал «Посев» № 2 (1589) - февраль 2010

С.Б. Веселовский утверждал: «Учреждение Опричного двора привело к разделению государства на две враждебные части, никаких реформаторских целей учреждение опричнины не преследовало; учредив опричнину, царь не только „поустил”, т. е. натравил одну часть населения на другую, но и „заповедал”, т. е. приказал опричникам насиловать, грабить и убивать». Веселовский вопрошает: «Если Иван, учреждая опричнину, поставил себе цель искоренить землевладение бывших удельных княжат, то при чём же здесь были многие тысячи разорённых выселениями мелких и средних землевладельцев? Какую оценку государственного ума и деятельности правителя мы должны сделать, если он, поставив себе цель разорить несколько десятков княжат, в действительности разорил многие тысячи рядовых служилых людей, а затем отказался от своих намерений и предложил всем, княжатам и некняжатам, вернуться, как ни в чём не бывало, в свои разорённые владения?».

«Лик»

«Был ты ликом ужасно противен,

сердцем подл но не в этом суть,Исторически прогрессивен оказалсяТвой жизненный путь»,

– писал Коржавин про другую персону. Лет 10 назад одним из аргументов не просто «в защиту», а в восхваление и для канонизации Ивана стала книга из города на Неве. В клевете на «нашего царя» обвиняли всех и вся: и «предателя», чуть не «врага народа, переметнувшегося на сторону врага» Андрея Курбского и уж конечно, «иноземца», а может быть, если покопаться и «агента иностранной разведки» Генриха фон Штадена. Я в споре парирую: «Почему же никого из других царей и великих князей так не оклеветали?». И на счёт «предательства» князя Курбского как-то не всё складно, и весьма подозрительно напоминают события с военными перебежчиками ХХ века. Князь Андрей, двадцатилетний воевода полка правой руки московского войска при осаде Казани тоже был «предателем»?! В других походах лелеял мечту, как бы изменить и продать бывшего друга Ивана Васильевича?

Люди холопского званияСущие псы иногда:

Чем тяжелей наказания,Тем им милей господа,

– писал Н.А. Некрасов.

Нередко слышу от студентов: «А чё вы против него выступаете? Он Казань брал, Астрахань брал!». Теле-, кино-, интернет-зомбирование свершилось в полной мере, и «прикольный» водевильный царь, «менявший профессию» всем понравился – «каков типаж!». А этот, весьма близкий к реальному Ивану, в ярком и натуралистическом исполнении Мамонова – нет. Слишком уж напоминает душевнобольного, вышедшего из состояния ремиссии!

В Духовной грамоте 1572 г. Иван Васильевич сам себе даёт отнюдь нелестную характеристику: «Понеже от Адама и до сего дни всех преминух в беззакониях согрешивших, сего ради всеми ненавидим есмь, Каиново убийство прешед, Ламеху уподобихся, первому убийце, Исаву последовах скверным невоздержанием, Рувиму уподобихся, осквернившему отче ложе, несытства и иным многим яростию и гневом невоздержания. И понеже быти уму зря Бога и царя страстем, аз разумом растленен бых, и скотен умом и проразумеванием, понеже убо самую главу оскверних желанием и мыслию неподобных дел, уста разсуждением убийства, и блуда, и всякаго злаго делания, язык срамословия, и сквернословия, и гнева, и ярости, и невоздержания всякаго неподобнаго дела, выя и перси гордости и чаяния высокоглаголиваго разума, руце осязания неподобных, и грабления несытно, и продерзания, и убийства внутрення, ея же помыслы всякими скверными и неподобными оскверних, объядении и пиянствы, чресла чрезъестественная блужения, и неподобнаго воздержания и опоясания на всяко дело зло, нозе течением быстрейших ко всякому делу злу, и сквернодеяниа, и убивства, и граблением несытнаго богатства, и иных неподобных глумлений». Но такое покаяние грешника явно не останавливает сторонников, и наиболее последовательные его адепты усиленно стремятся… канонизировать отца опричнины. «Святой» Иоанн Грозный? И это в одной Церкви со святым мучеником Филиппом и другими замученными страстотерпцами и простыми безвестными, о которых сам царь писал в Синодике по им убиенным «ты сам Господи веси» (т.е. знаешь)? Значит и покаяние следует отвергнуть в угоду «дела обеления».

Когда во времена Александра II в Империи Всероссийской отмечался юбилей русской государственности, в центре Древней Руси – в Великом Новгороде – был воздвигнут памятник 1000-летию России. Среди многих поистине великих деятелей нашей страны не нашлось места Ивану IV. Авторы скульпторы Михаил Микешин, Иван Шредер и архитектор Виктор Гартман, очевидно, получили отменное гимназическое образование, что не позволило поместить в детинце, напротив Храма Святой Софии Премудрости Божией, кровавого палача Новгорода во время погрома 1570 г.

Да и в трудах великих русских историков Н.М. Карамзина, С.М. Соловьёва, В.О. Ключевского разве можно отыскать хотя бы намёк на восхваление опричной политики Ивана IV-го?