Журнал «Посев» № 3 (1590) - март 2010

Удивительно, что через 20 лет после крушения СССР всё ещё можно слышать обвинения: «Белые не только бежали за границу, но выступали там против своей бывшей Родины». Но ведь тех, кто не бежал, расстреливали десятками тысяч не только в Крыму в 1921-м, но и по всей стране в 1937-м. Зачистка остатков Белого движения была одной из задач Большого террора. И главное – выступали-то они не против родины, а за родину, против власти III Интернационала.

Пишут даже так: «Эмигранты шли на содержание в спецслужбы геополитических врагов России». А в эмиграции это называлось «нашли готовых поддержать русское дело иностранцев». Геополитически эти страны были скорее соседями: Финляндия, Польша, Румыния, Манчжу-Го. А главный геополитический враг России сидел в Кремле, и имя ему было «советский режим». Это он стёр слово «Россия» с карты мира, погубил за 23 года 24 миллиона своих подданных, уничтожил крестьянство, казачество, духовенство.

Настроения в народе

Такое чувство главного врага было живо в народе со времён коллективизации и привело в 1941 г. к тому, что огромное число красноармейцев не пожелало защищать советский режим. В 1941 г. 3,7 млн. сдались немцам в плен, 1,2 млн. «потеряли свою часть», то есть разбежались и скрылись среди местного населения. В 1942 г. ещё 1,7 млн. сдалось в плен, а 80 тыс. добровольно перешло к противнику. В отличие от 1915 года, когда русские отступали из-за отсутствия оружия и снарядов, на этот раз оружие ковалось 15 лет и его было вдоволь; но его бросали, 5'000 самолётов были брошены на аэродромах командами, которые воевать не хотели, то же происходило с тысячами танков, орудий и прочего. Под Сталинградом пало около 50'000 русских добровольцев, воевавших на немецкой стороне. Они о Власове даже не слышали – Власов подписал своё Смоленское воззвание только 27 декабря 1942 г. Он, стал известен именно как символ – народного антисталинского движения, возникшего задолго до него.

Нынешние совпатриоты только и могут твердить: «предатель, он и есть предатель», не задумываясь о том, кого или что он предавал. «Предатели» 1941–1942 гг. предавали Сталина, который и сам от них заранее отрёкся. Родину они не предавали. Насчёт родины они думали так: главный её враг – Сталин. Внутренними силами его свергнуть невозможно. Для этого нужен удар извне. А потом? А потом, – рассуждали они, – у немцев максимум 8 миллионов солдат. А у нас, сколько миллионов квадратных километров до Владивостока? Всю Россию они никогда оккупировать не смогут. И вынуждены будут уступить правление русской власти, успешные зачатки которой были видны и в Локотском округе, и в казачьих областях.

По западную сторону фронта

Сперва расчёт был на то, что Гитлер поумнеет и откажется от своей восточной политики. Потом на то, что он будет физически устранён. По плану полковника фон-Трескова, в марте 1943 г. самолёт Гитлера по пути из Смоленска в Восточную Пруссию должен был взорваться. Но не сработал детонатор (британского, между прочим, производства). Вскоре, сам Власов был за «бесстыжие заявления» отправлен Гитлером на год под домашний арест. Перед самым крушением III Рейха Гиммлер, один из главных противников Власова, хватаясь за соломинку, дал ему зелёный свет. Сегодня щепетильные комментаторы ставят вопрос, – можно ли было принимать власть не из рук разгромленной к тому времени антигитлеровской оппозиции, а из рук гитлеровского Берии? Надо было, нельзя было допустить аборта только потому, что акушер отвратителен. КОНР родился и оставил будущим поколениям Манифест 14 ноября – завещание о том, каким то поколение хотело видеть свою Россию.

И не только будущим поколениям. Для миллионов соотечественников, вывезенных в чужую, негостеприимную Европу, КОНР был светлой точкой, островком чего-то своего. Вспомним, как к обозу Первой дивизии по пути в Чехию примкнули многие тысячи русских беженцев.

По восточную сторону фронта

Тем временем по восточную сторону фронта шли другие процессы. Митрополит московский Сергий (Страгородский) действительно первым заговорил об отечественной войне, советские СМИ заговорили о Суворове, Кутузове и Александре Невском. Но мудрый вождь выдерживал паузу. Он начал свои патриотические реформы – единоначалие офицеров, погоны, восстановление патриаршества, упразднение Коминтерна – лишь в 1943 г., после Смоленского воззвания Власова.

Впрочем, Православная церковь уже тогда благословляла не только тех, кто сражался по восточную сторону фронта. Власова благословил и патриарший экзарх в Прибалтике Сергий (Воскресенский) и игумен Псково-печерской лавры Павел (Горшков). Напомним, что за время немецкой оккупации на занятой территории было открыто свыше 6'500 православных приходов, на территории остававшейся под сталинской властью – менее 1'000. Сталинский патриотизм имел свои пределы и в других направлениях – предложение переименовать Красную армию в Русскую армию – каковой она себя реально ощущала – было Сталиным решительно отвергнуто, а выдвинувший его генерал В.Н. Гордов 8 лет спустя расстрелян.