Журнал «Вокруг Света» №07 за 1971 год

Фольта распылял со своего самолета инсектицид, когда отказал мотор. Высота невелика, и для опытного летчика было парой пустяков посадить самолет на винограднике. Без единой царапины Фольта спрыгнул из кабины на землю, подняв тучу белой пыли — инсектицида. С ног до головы в этой белой пыли, Фольта прошел полтора километра, прежде чем встретил первого рабочего. Страшно хотелось пить. Мексиканец принес стакан воды. Стоило Питеру Фольте выпить воду, как его вырвало, и он тут же потерял сознание. Прежде чем приехала «Скорая помощь», пилот скончался. Шофер, врач и тот мексиканец — люди, которые к нему прикасались, на следующий же день заболели.

Жена покойного подала в суд. Результат — приезд федеральной комиссии. Единственный результат, потому что дальнейших последствий не было: «незаконные» мексиканцы от жалоб воздержались.

— А теперь суд подтвердил право фирм не раскрывать состав инсектицидов. Это, мол, коммерческий секрет! — сплевывает Чавес.

Уже четыре года, как с дверей ресторана в Делано сняли табличку «Мексиканцам и собакам вход воспрещен». Это успех Сесара Чавеса и его помощников. Единственный успех, первый. Пока первый...

Норман Льюис, американский писатель

Перевел с английского Л. Сумилло

Каскадёр

У Жиля Деламара висели дома, прикнопленные к стене, несколько изречений. Ссылок на источники не было, так что вполне можно предположить собственное авторство. Вот эти изречения:

«День начинается: пора жить».

«Счастлив тот, кто ощущает время, — значит, он жив».

Когда я стал смотреть статьи о Деламаре в иностранных журналах, в глаза бросилось поразительное согласие заголовков — тем более поразительное, что мысль о заимствовании надо отмести. Видимо, дело было в общем впечатлении. Вот эти заголовки:

«Играющий со смертью», «Жить — это... умирать». «Самый мертвый человек», «Мое ремесло — умирать».

Были еще; «Господин Опасность» и «Заглянуть за краешек жизни», что, как говорится, в той же струе.

В чем же дело? Почему человека, настаивавшего, что его призвание — жизнь, упорно зачисляли в смертники?

Формальные основания для такого вывода как будто были. Профессия Деламара — каскадёр. По-русски есть термин «кинодублер», но понятие «каскадёр» точнее. Эта профессия молодая; она ровесница кинематографа. И так же, как кино не появилось «из ничего», так и у каскадёров можно найти предшественников. Это и уличные канатоходцы — те самые, о которых Шатобриан сказал, что по впечатлению, оказываемому на публику, у них нет равных. Это циркачи, исполнители «каскадных номеров» — отсюда и термин.

Деламар действительно дублировал кинозвезд в рискованных сценах десятков и десятков кинофильмов. Заключенные со страховыми фирмами соглашения не позволяют знаменитым актерам подвергать себя опасности. В тех кадрах, где герой скользит по крыше или переворачивается в автомашине, его место занимает каскадёр. Так, Деламар побывал Жераром Филипом и Жаном Маре, Габеном и Грегори Пеком, Бельмондо и Аленом Делоном. А однажды даже Джиной Лоллобриджидой.

Если вы помните сцену погони из «Фанфан-Тюльпана», то там Фанфан (Жерар Филип) нагоняет верхом карету, увозящую его возлюбленную (Джину), сбивает кнутом кучера с козел под копыта лошадей, открывает — по-прежнему на полном скаку — дверцу кареты, и храбрая возлюбленная прыгает к нему в седло. Так вот, в этой сцене всех упомянутых персонажей (кроме лошадей) играл молодой Жиль Деламар.

Вначале в камзоле и парике Жерара Филипа он нагонял карету (камера следила за ним со спины). В следующем кадре, уже в образе кучера, он слетал с козел. Для этого между лошадьми крепили прочный стальной трос. Сбитый Жиль скатывался вниз и повисал почти у самой земли, держась руками и ногами за трос. И наконец заключительный кадр: в платье и парике Лоллобриджиды он прыгал со ступеньки кареты в седло Жерару Филипу (которого в это время подменял другой каскадёр).

Мне не хотелось бы разочаровывать поклонников таланта Жерара Филипа, но в картине «Фанфан-Тюльпан» во всех рискованных сценах он был заменен Жилем Деламаром.

Деламар умирал на экране бессчетное число раз. Так что повод усмотреть в нем «играющего со смертью», «господина Опасность» и «самого мертвого человека» был. Звучит хлестко, как всякий парадокс: «Жить — это... умирать». Однако действительности это не соответствует.

Деламар был не только дублером. Он был изобретателем, постановщиком и исполнителем трюков. Про него говорили, что это человек особого призвания; человек, принявший «причастие риска». Но риск был частью работы.

Верно, для такого ремесла нужно призвание. Ему нельзя обучиться в школе. Чужой опыт даст здесь немного. Каждый каскадёр начинает с себя. А общие положения — они разве что подытоживают чужие неудачи, говорят, чего наверняка не следует делать.

Увидев нечто поражающее воображение, мы восклицаем: «Ну прямо как в кино!»