Журнал «Вокруг Света» №07 за 1982 год

Груздев же обычно появлялся на полях лишь время от времени, чтобы взять пробы растений. Только когда получал в ЦИНАО очередной отпуск, мог наблюдать за посевами сколько хотелось. Проб за лето у него набиралось столько, что на их изучение уходили все осенние и зимние месяцы...

Почти девять лет шла добыча фактов на полях Нечерноземья.

Это был интересный процесс: неизвестное становилось очевидным. Вот кратко его ход. Множество участков. Разные дозы смесей. Груздев анализирует первую группу проб: в ней исчез горьковатый привкус хлеба. Хорошо. А как вели себя те же образцы в поле? К сожалению, полегали. Другие варианты: на листьях пшеницы нет ожогов, но при этом, увы, благоденствовали и сорняки. Тоже плохо. Третья группа вариантов... Двадцатая... Сотая... Наконец-то! Найдены оптимальные дозы смесей. Надо еще и еще проверить. Что это? Опять разные результаты: в некоторых образцах зерна явно убыло белка. Откуда образцы? Есть ли здесь какая-то закономерность? Ага, вот в чем дело: все они с неудобренных полей! А что дала та же смесь ретарданта и гербицида там, где было достаточно туков? Дополнительно 4—5 центнеров зерна с гектара. Качество зерна? Отменное. И хлеб из него что надо. Вот это дело!

Еще одна идея родилась, так сказать, по ходу действия. Земли Нечерноземья, как известно, бедны микроэлементами. Но ведь в живом организме медь, к примеру, активизирует процессы дыхания, молибден — синтез белков, кобальт — азотный обмен.

— А если их тоже ввести в наши смеси? — сказал как-то Груздев Ненайденко.

— Заманчиво... Но обойдется ли без нежелательных реакций? — усомнился тот. Однако против эксперимента не возражал.

Сомнения рассеялись уже через год. Прибавка урожая на опытных участках подскочила до 6—9 центнеров зерна с гектара. К тому же обнаружился очень интересный эффект: в присутствии ничтожного количества меди действие тура усиливалось. А это означало, что можно еще несколько уменьшить его дозы.

Весь накопленный опыт лег в основу кандидатской диссертации, которую Груздев успешно защитил. Тогда ему было всего 26 лет. А казалось, что сделано еще очень мало.

Между тем химики получили новые ретарданты — более активные и менее токсичные. В создании одного из них (дигидрела) участвовала Прусакова. И она попросила Груздева выяснить действие этих препаратов на качество зерна.

Новая серия полевых опытов в Нечерноземье. Как ведет себя дигидрел? В отличие от тура существенно уменьшает полегание ячменя и овса.

Одна закавыка — на пшенице дигидрел проявляется настолько активно, что достаточно чуть-чуть завысить дозу, как это тормозит даже рост колосьев. Тут требовались какие-то коррективы.

Груздеву уже было ясно, что регуляторы роста способны как бы подстегивать друг друга. Он долго размышлял над этим, но как-то не решался высказать свои соображения. Не то чтобы боялся оплошать в глазах эрудированной Прусаковой, просто хотелось основательнее проверить самого себя. Но однажды он все же набрался смелости.

— Лидия Дмитриевна,— сказал он,— надо бы попробовать смесь двух ретардантов.

Сказалось, она тоже думала об этом. Вместе они разработали очередную серию опытов.

Надо было видеть радость Груздева, когда выяснилось, что сочетание дигидрела с туром действительно выгодно. Обычно довольно сдержанный, хотя и улыбчивый, он на этот раз прямо-таки сиял от счастья.

Следовало установить наилучшую дозировку каждого из препаратов. На это ушло еще два года.

И вот из всех вариантов новой смеси резко выделяется один. Эффект удивительный! Препарата вдвое меньше, чем только тура, а результат?

Груздев вспоминает участки, где проверяли этот вариант. Ровные, вытянувшиеся в струнку растения. Особенно у озимой пшеницы — ни одного полегшего. Урожаи поднялись на четыре центнера с гектара.

И великолепное зерно! Сделав первые анализы, он даже усомнился в точности показаний прибора. Однако повторы подтвердили: содержание белка в зерне повысилось на два с половиной процента! Серьезная победа. Ведь ради такой же прибавки селекционеры работают десятилетиями над выведением нового сорта. А когда он удается, его уважительно называют высокобелковым.

Не менее важно и другое. Сокращенные дозы химикатов уменьшали опасность накопления их в зерне.

Предложенная смесь ретардантов была столь удачна, что ее признали и зарегистрировали как изобретение. Она дала толчок новым разработкам аналогичных регуляторов роста растений. Последнее становилось особенно важным, поскольку ретардантами в стране уже ежегодно обрабатывали около 8 миллионов гектаров посевных площадей.

Оглядывая с воздуха зеленеющие кубанские поля, Груздев еще не знал (да и не мог знать), что вскоре в его жизни произойдет еще одно событие, огромнейшее,— что цикл его работ «Действие синтетических регуляторов роста на формирование урожая и качество зерна» будет отмечен премией Ленинского комсомола за 1981 год.