Журнал «Вокруг Света» №08 за 1989 год

— Стараемся обходиться без вакцин и вообще не прибегать к медикаментам, следим за чистотой содержания животных, подбираем лучшие местные породы скота. Стараемся по возможности использовать традиционную медицину и местные растения. Делаем это для того, чтобы люди не испытывали затруднений у себя в деревнях и пользовались имеющимися средствами. Например, необходимо добавлять кальций в рацион растущих животных. Вместо того чтобы закупать синтетические добавки, мы получаем натуральные — из ракушек, раковин и яичной скорлупы.

Подробный рассказ Блондин подкупал искренностью и душевностью, с которыми говорила француженка о чужой земле, о проблемах, казалось, волнующих только самих африканцев. Она жила надеждой сделать мир добрей и справедливей, одеть и накормить голодных и неимущих.

Она родилась под Амьеном, закончила животноводческий техникум,

получила диплом и четыре года проработала в родных местах. Это самые молочные районы Франции. Работы хватало, она была интересной, но не сложилась личная жизнь. Поэтому, когда в газете прочла о возможности найти работу в Бенине, собрала вещи и уехала.

— Много ли вам здесь платят? — попытался я перевести разговор на другую тему.

— Я работаю здесь добровольно и зарплату не получаю.

Неловко стало мне за свой вопрос. Завидев мое замешательство, Блондин невозмутимо продолжила:

— Лично я здесь веду учебный процесс по специальности «животноводство», а также работаю на 15-дневных ознакомительных курсах. Кроме того, мне приходится вести всю документацию и иностранную переписку, а в перерывах, как видите, водить гостей.

Она засмеялась. Засмеялись и мы.

Вернуться в «Мэзон ронд» едва успели до дождя, который внезапно обрушился на Сонгай, переполошил обитателей птичников, стал шумно заполнять бассейны и резервуары. Распрощавшись, Блондин ушла к себе в кабинет.

Нам нужно было пережидать — в тропический ливень ехать на машине было равносильно самоубийству — не видно ничего.

— Эти ливни,— рассказывал Проспер, сидя под навесом «Мэзон ронд»,— когда на земле не остается растительного покрова, вызывают усиленную эрозию почвы. Был у нас эксперимент, который дорого обошелся,— попытались сеять пшеницу. Купили технику, ваши специалисты тоже помогали, говорили: «Нужно крупное зерновое хозяйство». Расчистили участок, засеяли... а потом все смыло — и пшеницу, и почву.

Проспер замолчал. Оглянулся на сонгайские строения, на набухавшую, словно губка, землю и добавил:

— У нас в народе говорят: «Если бы утка не умела плавать, она не пошла бы к воде».

Дождь стихал. Утопая по щиколотку в красно-бурой липкой массе, мы добрались до машины.

Подъезжая к Котону, я снова заглянул в рецепт: «...когда они перемешаются, смесь наливают в большую калебасу. Затем ставят горшок на очаг, разводят огонь, наливают чистую воду и ждут, пока закипит. Затем лепят шарики из того, что лежит в калебасе, и кидают в кипящую воду. Через некоторое время образуется пена, она выталкивает крышку. Тогда ждут еще немного, пока не станет готово».

Робинзон сидел под навесом. Вода отвоевала у него новые клочки суши, но он был невозмутим.

Уже проехав мост, я обратился к Просперу:

— Скажи, а твоя жена умеет готовить фуру?

Котону — Уандо

В. Соловьев, наш спец. корр.

Осень на леднике Федченко

Словно все живое, ледники рождаются, взрослеют, стареют и умирают. На какой же стадии находятся сейчас ледники Памира, питающие реки Средней Азии?

Уже две недели как наш гляциологический отряд высадился с борта МИ-8 в районе одного из крупнейших ледников планеты — ледника Федченко. Отряд небольшой, нас всего четверо. Начальник — Виктор Квачев, руководитель группы гляциологии в Гидрографической партии Таджикского гидромета; он уже более пятнадцати лет занимается изучением ледников, прошел пешком и облетел на вертолетах почти весь Таджикистан. В отряде еще инженер Вадим Лунин, техник Лев Ульченко и я. Цель нашей работы — выявить изменения ледяного гиганта за последние десять лет.

Вообще в горах Таджикистана около восьми с половиной тысяч ледников — шесть процентов территории республики. Два десятка из них находятся под постоянным наблюдением гляциологов. Большинство обследуются ежегодно, некоторые раз в три-пять лет, а на иных мы повторяем наблюдения, которые проводились еще в предыдущие десятилетия. Так складывается картина состояния ледников, очень важной составляющей наших природных богатств.

Прошло более века с тех пор, когда экспедиция В. Ф. Ошанина обнаружила в истоках реки Муку язык огромного ледника. Правда, подняться на ледник экспедиции не удалось, но название ему было дано. С момента открытия он носит имя Алексея Павловича Федченко — первого исследователя этих мест.