Журнал «Вокруг Света» №02 за 1982 год

Как только Райлз отъехал, Билли Джо пошел к десятнику отпрашиваться с работы. Внезапная вспышка гнева сменилась у него в душе гнетущим страхом — он просто не представлял себе, что делать.

Доехав до Тернер-ривер, он остановился, вышел из машины и сел на берегу реки, бросая в воду камешки и соображая, как жить дальше. Первым его побуждением было отступить в глубь болот, но он тотчас отбросил эту мысль, понимая, что не имеет права так поступать из-за Тимми. Если он обратится в бегство, подобно своим соплеменникам, которые искали в этом спасение до него, он перечеркнет будущее Тимми. А поселиться на Тамиамской тропе — нет, ни за что! Сколько раз, проезжая по Тропе, он наблюдал, как люди одной с ним крови живут, низведенные до положения уродцев, которые позволяют выставлять себя напоказ в ярмарочных балаганах — позволяют не по доброй воле, а из необходимости выжить. Он закрыл глаза, и перед ним встали рекламные щиты: «Посетите индейскую деревню Джо Оцеолы», «В пяти милях отсюда — индейское селение Джона Рысий Хвост. Не проезжайте мимо!»; несколько чики за дощатым забором, у входа — сувенирный киоск, входная плата пятьдесят центов; сюда, пожалуйста, в эту дверь; вот семинол за стиркой одежды, вот семинол готовит пищу, семинол за едой; не желаете ли посмотреть, как смельчак семинол сразится с аллигатором — тогда с вас еще четвертак...

Если податься севернее, в трудовые лагеря,— там тоже не жизнь. Он как-то ездил в Пахоки и видел: штабелями громоздятся лачуги одна на другую, как дрова; дрянная побелка облезла, крыши провалились, дворики вытоптаны догола; лепятся лачуги друг к другу — не вздохнуть, а возвращаясь назад, видел, как между Пахоки и Клюстоном, миля за милей, растянулись до горизонта плантации сахарного тростника: грязь чернее сажи, ни деревца, ни укромного уголка, негде побыть одному; а дальше апельсиновые рощи и огороды, и снова трудовые лагеря, бесконечные ряды лачуг...

В резервации тоже не слаще; вся земля либо под водой, либо до того скудна, что родит, на печаль худосочной скотине, одну жесткую проволочную траву да колючки и едва способна прокормить тех, кто уже ютится по разбросанным на ней чики и бревенчатым избушкам.

Чем дольше он размышлял, тем сильнее овладевала им растерянность. До сих пор вселенная для него умещалась на том клочке, где он жил. Земля приносила ему не так уж много, но больше ему не требовалось, на большее он никогда не зарился. Здесь появились на свет его дети, здесь отошел он от стародавнего уклада, которому подчинял свою жизнь его отец. И вот эта жизнь рушилась, и нужно было строить ее заново на чужом и пока еще неведомом месте.

Он вернулся к машине и двинулся по проселку, ведущему на болота, которые еще сегодня утром называл своим домом; старался ехать медленно, не представляя себе, какие найти слова для Уотси, Люси и Тимми, и окончательно теряясь при мысли о предстоящем разговоре с отцом и матерью.

* * *

Назавтра Билли Джо поехал на отцовское становище. Лилли он застал за шитьем, отец потрошил у воды черепаху, добытую на болоте.

Старый индеец принес черепашье мясо на кухоньку и положил в кастрюлю. Потом подошел к столу и уселся напротив Билли Джо.

— Пап, у меня к тебе разговор,— сказал Билли Джо.

— И у нас к тебе тоже,— сказал Чарли, лучась каждой морщиной на лице. Он полез на полку, снял с нее жестянку из-под консервов и вытряхнул на стол деньги — бумажки и мелочь.— Мы напродавали много всякой всячины и собрали двести шестьдесят долларов с небольшим, поможем тебе купить телевизор для Люси с Фрэнком Уилли.

Билли Джо посмотрел на деньги, потом на сияющего отца...

— Вы бы с мамой лучше оставили эти деньги себе. Вам они тоже пригодятся.

— Это наша доля на свадебный подарок,— твердо сказал Чарли.— Мы так хотим.

— Хорошо, будь по-вашему. Спасибо вам. Большое спасибо. Люси будет горда и рада, что вы тоже помогли.— Он был растроган сюрпризом, но необходимость побуждала его вернуться к тому, что его сюда привело.— Кофейку бы сейчас. Есть у вас?

— Найдется.— Чарли налил две чашки кофе и поставил на стол.

— Теперь и я тебе что-то скажу.— Билли Джо пригубил дымящийся кофе.— Пап, ты ведь всегда знал, что эта земля не наша, правильно?

— Да, знал.

— Тебе известно, что она принадлежит другим, да?

— Земля принадлежит тем, кто ее любит.

— Не совсем так. Земля принадлежит тем, у кого на нее в городе выправлена бумага. Отец, нашу землю продали новым хозяевам, и они собираются расчищать болота, строить дома. Через три-четыре недели самое позднее мы должны съехать отсюда.

Чарли не шелохнулся. Он сидел, стараясь осмыслить то, что услышал; Лилли оторвалась от шитья и оцепенела, устремив взгляд на Билли Джо.

— Это неправда,— выговорил наконец Чарли.

— Правда, пап. Мы обязаны съехать. Так говорит мистер Райлз, земельный агент из Иммокали,— это у него я вношу плату за аренду участка.

— Но мы пробыли здесь всю жизнь. Мы других мест не знаем.

— Да, пап.— Билли Джо замотал головой.— Все, с этим покончено. Найду себе где-нибудь работу, и вы с мамой переедете к нам.

Лилли слушала, не пропуская ни слова, но по-прежнему безмолвно.