Зима в раю

Элли вышла из пристройки, пригибая голову, чтобы не стукнуться о низкий косяк. Следом вышла и Мария, держа за ноги сопротивляющуюся курицу. Старуха ткнула пальцем курице под гузку, и бедная птица закудахтала в тщетном протесте, скосив один глаз вбок и негодующе мигая.

– Вот! – сказала с триумфом старая крестьянка, поднося хлопающую крыльями курицу прямо Элли к лицу. – Вот что я называю верным признаком хорошей несушки – чистая задница. Bell'isima!

– Мама! – позвала ее жена Жауме от дверей casitа. – Достаточно уже. Я уверена, se~nora все это знает и без твоих объяснений. Ven aqu'i[210]. Иди и сядь. Я должна как следует угостить наших соседей.

Мария пропыхтела на местном диалекте что-то нелицеприятное и бесцеремонно швырнула курицу обратно в сарай.

Когда Жауме рассадил нас всех с максимальным удобством вокруг стола, Антония вошла внутрь casita и вернулась оттуда с большой буханкой домашнего хлеба, блюдом ярко-красных помидоров и

aceitera – маленьким жестяным контейнером для оливкового масла, по форме напоминающим миниатюрную лейку с длинным тонким носиком.

– Если бы я знала, что los se~nores нанесут нам визит, я бы привезла что-нибудь особенное со своей кухни из apartamento в Андраче, но я думаю – я надеюсь, что вам понравится традиционная сельская закуска, – сказала Антония, нарезая свежий хрустящий хлеб толстыми ломтями.

Я заметил, что Жауме тем временем потихоньку выскользнул в направлении сарая, где стоял трактор.

– Эти помидоры я собрала сегодня утром, – вставила Мария, когда ее дочь стала резать сочные овощи пополам. – Смотрите, они растут вон там, между миндальными деревьями. Видите опоры из тростника? Если хорошая погода простоит подольше, мы будем есть свежие помидоры с поля до самого Рождества, а потом я соберу все, что останется, свяжу в гирлянды за черенки и повешу в доме. Этих tomates de ramillete[211] нам хватит до тех пор, пока не созреет новый урожай… Совсем как в былые времена.

– Конечно, теперь мы еще и консервируем часть урожая, – добавила Антония, натирая разрезанной стороной помидоров каждый ломоть до тех пор, пока поверхность хлеба не станет красной.

Старая Мария постучала пальцем по руке Элли, привлекая ее внимание к себе.

– Знаете, ведь теперь мы еще и консервируем часть урожая.

– Да что вы? Вот здорово! – сказала Элли, изображая удивление.

– О, s'i, s'i. Una idea maravillosa[212], – согласилась старая женщина и подмигнула. – Я люблю идти в ногу со временем. – Она снова прикоснулась к руке Элли. – На будущий год вам надо будет тоже посадить помидоры, se~nora. Не очень много – только ряд или два в тихом местечке. Но помните, что сажать их следует на растущей луне.

– А-а, понятно, s'i, – кивнула ничего не понимающая Элли.

Антония уже сбрызгивала оливковым маслом смазанный помидорами хлеб. Затем она нарезала оставшиеся помидоры кружками и аккуратно покрыла ими каждый кусок подготовленного хлеба. Быстрый взмах солонкой из оливкового дерева, и традиционное сельское кушанье было готово.

– Vale, se~nores[213]. Вот и

рa amb oli[214]. Надеюсь, вам понравится.

Нас пригласили угощаться самим с большого белого блюда, которое хозяйка поставила в центр стола.

– Хм, Антония, – сказала старая Мария с важным видом, – тебе следовало объяснить, что это не просто обычный рa amb oli. То, что ты приготовила гостям, – это особый рa amb oli i tom`atiga[215]. – Повернувшись к Элли, она продолжила: – Это потому, что дочка добавила помидоры. И знаете ли, я сорвала вот эти самые помидоры только сегодня утром с…

– S'i, s'i, мама, мы все уже в курсе, откуда эти помидоры, – вздохнула Антония, зачерпывая из консервной банки темно-зеленые, мясистые стебли. – Может, гостям будет интереснее узнать об этой закуске, нет?

– Ах, fonoi mar'i – настоящий майорканский деликатес. Это морской укроп, который растет на наших скалистых побережьях, знаете ли. Мы собираем его, замачиваем в рассоле, а потом маринуем в уксусе. Madre m'ia

, никакой рa amb oli не раскроет своего совершенства без капельки fonoi mar'i. И он ничего не стоит. Вот, попробуйте, se~nora. И если вам понравится, я могу показать, где искать эту траву.

Элли осторожно откусила кончик растения, а затем сунула в рот весь стебелек.

– М-м-м, – изумительно. Очень похоже на маленький пупырчатый корнишон, только вкуснее. М-м-м!

– Bueno, no? – потребовала ответа на понятном ей языке Мария и блеснула пятью зубами в улыбке, ожидая похвалы.

– Bueno, s'i! – без запинки сказала Элли. – Очень bueno!