Читаем Зима в раю полностью

Вот так в Андраче неожиданно отметили Новый год по-шотландски.

Вместо эпилога. Mañana

О более удачном начале нового года мы и не мечтали, и когда покатились январские недели, были рады оставить треволнения того первого, непростого декабря позади. Хорошее с большим запасом перекрыло плохое, и хотя старый дом устроил нам ряд в высшей степени неприятных сюрпризов, мы считали, что все-таки довольно неплохо справились с проблемами, встававшими на нашем пути. Мы сдали вступительные экзамены и теперь верили, что наконец-то можем называть «Кас-Майорал» своим настоящим домом.

Даже припозднившаяся перевозка вещей из Великобритании в конце концов свершилась, пусть и не совсем так, как ожидалось. Мебельный фургон в своем эпическом путешествии пересек два моря и половину Европы, но на последнем участке пути выяснилось, что он слишком длинный, чтобы преодолеть маленький мост в деревню. И поэтому нам пришлось собрать все доступные в окрестностях мини-средства транспортировки, начиная от своего собственного мотоблока и заканчивая ослиной повозкой Пепа. Дополнив этот парк соседскими тачками и ручными тележками, мы перетаскивали прибывшие вещи, предмет за предметом, от моста к дому, и эта последняя миля показалась нам неимоверно длинной. Вдобавок к концу того дня среди местного населения не осталось никого, кто бы не сумел составить мнения относительно качества и количества предметов обихода нашей семьи.

Несмотря на явно оказавшиеся преждевременными опасения родителей, Чарли нырнул в новую школьную жизнь, как утка в воду. Привлекательность «униформы» в виде футболки, джинсов и кроссовок перевесила все социальные или академические проблемы, которые мы предвидели на этапе адаптации. И вскоре наш младший сын заговорил с тем тягучим акцентом, который каким-то загадочным образом приобретается детьми всех национальностей, когда они собираются вместе в международных школах. Даже его неугасимая любовь к футболу вскоре сменилась страстью – кто бы мог подумать – к баскетболу, хотя раньше Чарли считал его игрой «только для девчонок». Лично мне такая перемена во взглядах была в высшей степени на руку: повесить кольцо на задней стене дома все-таки гораздо проще, чем пытаться соорудить футбольное поле в апельсиновой роще. А когда Чарли познакомился с другими детьми из деревни, удовольствие, которое в таком климате и среди таких природных условий мальчишки получают от пребывания на открытом воздухе, привело к тому, что его возлюбленный телевизор вскоре тоже оказался позабыт.

– Все равно по этому ящику не показывают ничего приличного, – таков был окончательный вердикт Чарли.

Сэнди, благодаря содействию местного Марадоны, был-таки принят в маленькую футбольную команду «Ла реал», и в результате ежевечерних тренировок обзавелся множеством новых друзей и стал бегло говорить по-испански – хотя не весь его словарный запас можно считать приемлемым в приличном обществе. Первое увлечение Сэнди маленьким трактором «Барбьери» так никогда и не переросло в настоящий роман. Когда с удлинением светового дня повысилась температура, выросло и раздражение Сэнди от того, что приходится постоянно таскаться по полям за мелкорослой железной лошадью, одновременно увиливая от раскидистых цепких веток. Не раз и не два я замечал, как старший сын уныло смотрит на низенький пыхтящий мотоблок, а потом переводит тоскливый взгляд на самолет, набирающий высоту на пути из аэропорта Пальмы – возможно, в Шотландию, где в полях нет фруктовых деревьев и где достаточно места для того, чтобы работать на настоящих тракторах.

Мы с Элли постепенно привыкли к новому распорядку дня, включавшему сбор апельсинов и лимонов, переноску одноногих треугольных лестниц от дерева к дереву в ласковом сиянии зимнего солнца и наполнение ящика за ящиком до тех пор, пока мы не выполним дневной заказ Херонимо. Мы учились фруктовому бизнесу poco a poco, но хотя Херонимо всегда щедро платил нам самую высокую оптовую цену, довольно быстро поняли, что садоводство в таком масштабе никогда не станет прибыльным занятием: ведь мы получали за килограмм примерно столько же, сколько в Британии стоит один апельсин. С другой стороны, выяснилось, что на Майорке и не нужно много денег, чтобы сводить концы с концами и жить в свое удовольствие.

Перейти на страницу:

Все книги серии Время путешествий

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Валентин Пикуль
Валентин Пикуль

Валентин Саввич Пикуль считал себя счастливым человеком: тринадцатилетним мальчишкой тушил «зажигалки» в блокадном Ленинграде — не помер от голода. Через год попал в Соловецкую школу юнг; в пятнадцать назначен командиром боевого поста на эсминце «Грозный». Прошел войну — не погиб. На Северном флоте стал на первые свои боевые вахты, которые и нес, но уже за письменным столом, всю жизнь, пока не упал на недо-писанную страницу главного своего романа — «Сталинград».Каким был Пикуль — человек, писатель, друг, — тепло и доверительно рассказывает его жена и соратница. На протяжении всей их совместной жизни она заносила наиболее интересные события и наблюдения в дневник, благодаря которому теперь можно прочитать, как создавались крупнейшие романы последнего десятилетия жизни писателя. Этим жизнеописание Валентина Пикуля и ценно.

Антонина Ильинична Пикуль

Биографии и Мемуары