Зимние костры

Корделла, не обращая внимания на женщин, демонстративно отвернулась.

– Думаю, мы можем стать друзьями, Линнет. – Элоиза негромко засмеялась.

– Мне бы искренне хотелось этого, – поспешно ответила Линнет. Сейчас она нуждалась в друзьях больше всего на свете.

– Жаль, что тебе пришлось попасть сюда, – сочувственно продолжала Элоиза. – Но надеюсь, ты быстро привыкнешь. Мне не по душе набеги мужа и его привычки возвращаться с пленниками, но эту часть его жизни я не вправе судить. Насколько я понимаю, тебя и твою семью обманули, заставив думать, что Ансельм прибыл за невестой для сына. Мне очень жаль.

– Но твой муж дал слово! – вновь перебила Корделла. – Неужели у викингов нет чести?!

– Делла!

– Я не виню вас за горечь и разочарование. Да, мой муж – человек благородный, но не по отношению к тем, кого считает врагами. Он солгал посланцу вашего родственника. Видите ли, мой младший сын Гаррик был взят в плен вашими соотечественниками и подвергся пыткам. С тех пор муж ненавидит кельтов. У него даже и намерения не было сдержать клятву. Он никогда бы не позволил сыну взять в жены дочь кельтов.

– Это Гаррик? – с любопытством осведомилась Линнет. – Тот, что рассматривал мою племянницу?

– Нет, это мой старший сын, Хьюг. Гаррика здесь нет, но это не имеет значения. Как ты понимаешь, свадьбе не бывать.

– Да.

– Гаррик ничего об этом не знает. Он отправился в плавание весной, еще до появления посланца. Мне искренне жаль, что все так получилось, и особенно больно за обман мужа. Будь я в силах изменить вашу участь, обязательно попыталась бы это сделать.

– Но ты не боишься, что они услышат?

– Никто не поймет, – усмехнулась Элоиза. – Я не смогла научить мужа своему языку, и; вместо этого пришлось обучиться норвежскому. Ансельм знает, как я отношусь к рабству. Как ты видишь по слугам, все они были захвачены в разное время, и я не сумела удержать мужа от набегов. Такова жизнь викингов!

– Но что станется с моей племянницей? – встревожилась Линнет.

– Ей придется стать служанкой, как и остальным, – ответила Элоиза.

– Понимаешь, о чем я, дитя мое? – обратилась она к Бренне.

Бренна ничего не ответила.

– Она упряма и полна ненависти. Никак не может смириться с тем, что случилось, – ответила Линнет, вздохнув.

– Придется, – мрачно проговорила Элоиза. – Не стану лгать: если она будет продолжать упорствовать, ее просто продадут на одном из невольничьих рынков далеко отсюда или казнят.

– Нет! – испуганно воскликнула Линнет. Но Бренна лишь презрительно оглядела Элоизу и, гордо повернувшись, отошла к остальным.

– Пока не стоит тревожиться о ней, – посоветовала Элоиза. – Девушке дадут время успокоиться.

Муж восхищается ее мужеством и не допустит, чтобы с ней случилось что-то плохое.

Линнет по-прежнему не сводила с племянницы обеспокоенных глаз:

– Боюсь, она сама причинит себе много зла.

– Покончит с жизнью?

– Нет, станет искать мести. Я никогда не думала, что она способна на такую ненависть. С тех пор, как мы попали в плен, она не произнесла ни слова. Отказывается говорить даже со мной.

– Ее можно понять, но никто этого не станет долго терпеть.

– Ты не понимаешь, почему она так озлобилась, – поспешно объяснила Линнет. – Ее отец умер накануне нападения, и она не успела оправиться» как начался этот кошмар. Бренна и так с трудом согласилась на замужество, но Энгус дал слово, и она сдержала бы эту клятву и приняла бы нареченного с честью, не окажись твой муж предателем! Столько смертей в один день! Ее зять, слуги, любимая служанка убиты на глазах у Бренны. Она, должно быть, слышала крики, мои и Корделлы, когда нас… когда…

– Понимаю. Продолжай.

– И потом Бренну победили. До этих пор она не знала поражения. Племянница была единственным ребенком брата и росла без матери, умершей при родах. Для Энгуса она стала сыном, которого у него никогда не было. И он, не зная, как воспитывать девочек, научил дочь всему, чему учат сыновей. В тот день, когда твой муж выбил у нее из рук оружие, она посчитала, что опозорила отца. Через несколько мгновений ее служанка, женщина, ставшая Бренне второй матерью, была зверски убита. – Бренна начала истерически кричать, впервые в жизни. Должно быть, она чувствует стыд не только за это, но и за то, что не смогла помочь своим людям. И с этой минуты молча страдает.

– Действительно позор, – согласилась Элоиза. Темно-карие глаза сочувственно блеснули. – Но она – девушка умная, не так ли? И поймет, что у нее нет иного выбора, кроме как смириться.

– Но к чему ей это? – вмешалась Корделла, которая до сих пор молча слушала. – Что ждет ее, да и всех нас в этой стране? Особенно Бренну! Ха! Вы еще не знаете, как она горда! И никогда не смирится с рабством! Сначала придется ее убить!

Элоиза улыбнулась, но глаза мгновенно стали жесткими:

– Мне нет дела до того, покорится ли девушка. Муж отдал ее Гаррику, к нему в дом она и отправится. Ты же, однако, подвластна мне, поскольку Хьюг выбрал тебя, а он с семьей живет здесь, в моем доме. Теперь твой хозяин – Хьюг, но я – госпожа здесь, и тебе придется во всем мне повиноваться.