Зимой змеи спят

Со всех сторон отель был окружен плотной стеной полицейских машин. Никогда еще Май не видел столько полиции и даже не подозревал, что в городе имеется столько сил по охране правопорядка. Он постоял в нерешительности за спинами полицейских, прятавшихся за машинами, беззвучно сверкавших мигалками, с разнообразным оружием в руках, прикидывая, как поступить... В принципе, кордон был для него таким же препятствием, как рыболовная сеть для комара, но ему хотелось получить хоть какую-то информацию о происходящем в отеле. Пользуясь своей транспарентностью, он шел вдоль цепи полицейских машин, пока не увидел группу офицеров, топчущихся под защитой корпуса бывшего армейского бронетранспортера. Тогда Май дал Оракулу указание включить голомакиятор на воспроизведение внешности главы правительства - бургомистра, как теперь было модно называть эту должность - Агломерации господина Ишпахтина. Идеально выбритое брезгливое лицо с тройным подбородком... безукоризненный костюм со стыдливо-одинокой орденской ленточкой на груди и фигура с выправкой бывшего борца-тяжеловеса... В молодости господин бургомистр имел честь завоевать кубок Евро-Наций по классической борьбе, и об этом то и дело любили вспоминать газетчики. Жаль, нет возможности создать подле себя целую свиту чиновников-фантомов и иллюзорный лимузин, ну да ничего, будем надеяться, что эти болваны не сразу сообразят, откуда и каким образом здесь взялся этот надутый индюк... Май подкрался сзади к полицейским чинам и задумчиво прочистил горло. Офицеры оглянулись, и лица их вытянулись чуть ли не в трубочку. Один из них - видимо, бывший здесь за главного - в чине полковника, после короткого замешательства шагнул навстречу и, стараясь говорить четко, но от этого еще больше путаясь в оборотах речи, доложил, что операция идет по плану, что в настоящее время жертв нет и не ожидается, что последний раз неизвестный террорист выходил на связь десять минут назад, и, судя по всему, он находится внутри здания отеля, а не снаружи, как это предполагалось вначале... - Террорист? - позволил себе удивиться "господин Ишпахтин". - Какой еще террорист? Меня информировали мои люди, что здесь проводится плановая пожарная тревога!.. Офицеры переглянулись, а полковник, заикаясь, сказал: - Н-ну, это не с-совсем так, господин бургомистр... Видите ли, отель захвачен группой неизвестных преступников, угрожающих взорвать его в любую минуту... - Йохайдым, да на кой им хрен сдался этот вонючий отель? - удивился "Ишпахтин" в исполнении Мая. Бургомистр славился своей грубостью в отношении кого бы то ни было и привычкой выражать сильные эмоции с помощью загадочного словечка. - Чё они хотят-то? - Господин бургомистр! - сказал полковник. - К сожалению, у нас пока нет постоянной связи с террористами, но ситуация очень серьезная, и мы вынуждены пока бездействовать... Он описал звонок неизвестного в полицию, а потом те мероприятия, которые были предприняты полицией совместно с администрацией гостиницы с целью эвакуации постояльцев, и наконец, завершил свое выступление кратким изложением непонятного шума в вестибюле, который произошел совсем недавно. По рассказу полковника получалось так, что никаких оснований для тревоги нет, что ситуация полностью контролируется силами поддержания законности и правопорядка и что вот-вот будет отдан приказ о начале штурма здания, который будет осуществлен группой спецназа... - Йохайдым! Вы что, с ума сошли, полковник? - взревел раненым медведем "бургомистр". - Какой еще штурм, туды и сюды вашу мать?!.. Да если вы без моего ведома хоть пальцем шевельнете, я вас разжалую до постового!.. Никакой самодеятельности в ближайшие полчаса, вы меня поняли? Иначе ответите головой!.. Как ваша фамилия? Ах, так вы и есть тот самый Звягинцев?.. Что ж, я запомню, у меня прекрасная память!.. Насчет головы, пожалуй, он переборщил, но полковник явно не собирался оспаривать этот тезис. Бледнея на глазах, он пятился к своим коллегам, словно хотел спрятаться за их спины. Впрочем, те никакого интереса в качестве опоры не представляли, потому что с преувеличенным интересом принялись одновременно разглядывать носки своих ботинок. Май-"Ишпахтин" развернулся и зашагал дальше. Никто не осмелился сопровождать его, только рядовые чины косились на него из оцепления со страхом и невольной завистью. Наблюдатель дошел до конца кордона, где возвышался массивный полицейский фургон и, снова став невидимым, направился к отелю. Окна вестибюля были зеркальными, и было не видно, что там происходит внутри. Входные двери были задраены наглухо. Впрочем, иного Май и не ожидал. Он обогнул здание и направился к служебному входу, где дверь оказалась заблокирована обычным электронным замком. Май запустил Оракула в режим дешифровки управляющего кода, и вскоре замок щелкнул, открываясь... Наблюдатель оглянулся на полицейских, застывших в радиусе ста метров от отеля, приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель можно было едва протиснуться, и оказался внутри. Закрыл за собой дверь, опять заблокировал ее, постоял, прислушиваясь... В здании было темно и тихо, только откуда-то из глубин первого этажа доносился неразборчивый шум голосов. Май двинулся вперед по длинному коридору. Сначала было темно, и Оракул заботливо предупреждал его о препятствиях и поворотах, а потом глаза привыкли к темноте, и Май стал обращаться к своему внутреннему помощнику лишь для того, чтобы уточнять маршрут.