Зло (сборник)

* * *

В небольшом тёмном помещении, освещаемом единственной тусклой лампочкой, царила тишина. За столом в центре сидели несколько подростков с хмурыми выражениями на лицах. Рядом с ними мерил шагами помещение мужчина средних лет, одетый в вязаный свитер и мятые коричневые брюки. Периодически он снимал очки и усиленно тёр лоб, размышляя. Ожидание затягивалось, и человек со злостью смотрел на золотые карманные часы и на дверь, прикидывая, когда же она отворится. В углу тихо плакала красивая черноволосая девушка, утирая слёзы и размазывая тушь по лицу. Стройная хрупкая фигура содрогалась в такт рыданиям.

Тяжёлая железная дверь гулко ударилась о стену, распахнувшись настежь. В проёме, куда устремились взгляды всех присутствующих, показалась фигура. Внутрь шагнул юноша с перевязанной правой рукой. Мужчина, мерявший комнату шагами, резко развернулся и пристально вгляделся в глаза парня:

– Узнал? – хриплый голос и металлические нотки в нём заставили парня поёжиться.

– Да, наставник, – прибывший наклонил голову, почтительно склонившись и прижимая левую руку к груди. – Я проследил за ними до самого дома. Адрес известен, – парень упал на одно колено, отвечая на взгляд мужчины, – мы должны напасть!

Наставник задумчиво продолжал рассматривать его.

– Мы не можем оставить наших братьев неотмщёнными! – девушка прекратила реветь, и, утерев слёзы, гордо выпрямилась, бросая вызов мужчине: – Нужно выступать!

Сидевшие за столом юноши вскочили с мест, молча поддерживая порыв Анжелы и Андрея.

– Отмщение придёт, но мы должны всё сделать наиболее бескровно для нас и фатально для охотников, – мужчина обвёл взглядом всех, подолгу всматриваясь в решительные лица подростков. – Мы – возмездие. Мы смерть несущие. Мы – карательный отряд грешников! – слова жёстко отражались от холодных стен помещения, вселяя уверенность в сердца оборотней. – Каждый из вас знает, чем заняться. Место сбора здесь же, ровно через неделю.

Луна, заглянувшая в полутёмный ангар, осветила вспыхнувшие кровавым светом глаза наставника.

* * *

Севастьян смотрел на спящую девушку, наслаждаясь её красотой. Русые волосы, мягкие как шёлк, словно невесомое покрывало укутывали её плечи. Идеальные черты лица были слегка затуманены сном, отчего казались ещё более притягательными. Губы приоткрылись, и девушка глубоко, томно вздохнула. Изумительной чистоты зелёные глаза, казалось, смотрели прямо в душу. Юноша улыбнулся:

– Как ты спала, любимая?

Мария улыбнулась в ответ на утреннее приветствие, и зажмурилась, ловя лицом солнечных зайчиков, играющих по стенам. Уже месяц она жила в доме охотников, как гордо именовал себя и Учителя Севастьян. События той страшной ночи, преследовавшие её во снах две недели, остались позади, и девушка старалась больше не вспоминать о них. Охотники посвятили её в тайну, хотя Учитель и был явно против. Но Севастьян настоял на своём, и Мария узнала об оборотнях, о тех, кто охотился на них под покровом тьмы, принимая игру по их правилам. О скрытом от посторонних глаз монастыре в Западной Европе, где готовили лучших бойцов с нечистью, идеальных убийц.

Так Мария и осталась в доме Иеронима, где жили охотники. Хозяин был просто одним из связных обители в России. Именно он помог охотникам выйти на след готов, составлявших коалицию оборотней в городе. Каждую ночь Севастьян и его Учитель уходили на улицы, чтобы найти ликантропов. Но вот уже две недели от оборотней не было ни слуху, ни духу. Они как будто растворились в ночи.

– Может они охотятся за городом, в какой-нибудь деревне? – задавался вопросом Севастьян.

– Нет, они тут, я чувствую, – отвечал Учитель. Мария привыкла к подобным спорам после бесцельно проведённой охотниками ночи. – Перевёртыши затаились и явно что-то замышляют. Мы должны быть вдвойне осторожны!

Главного ликантропа найти никак не получалось, пропала и та девушка, что напала ночью на Марию…

Но появилась любовь. Мария и Севастьян проводили вместе почти всё свободное время. Учитель неодобрительно качал головой, но не говорил ничего против, лишь красноречиво глядел порой на ученика. «Пойми, – сказал он как-то юноше, – любовь заставляет нас отвлекаться и растрачивать энергию. Мы становимся слабее, когда распыляем себя на что-то ещё, кроме вечной битвы». В такие моменты лицо Учителя изменялось, и в нём читалась нежность и участье, то, чего Севастьян никак не мог объяснить. Но после строгость вновь возвращалась к охотнику, и он угрюмо молчал, осуждающе глядя на чувство, развивающееся между девушкой и учеником.

С этого момента усилились тренировки: несколько часов изнурительных занятий и яркий бой в конце. Учитель словно выплёскивал всю злость, всю накипь, сохранившуюся у него за долгие годы службы в обители. Севастьян возвращался из спортзала измотанный и усталый. В такие минуты Марии было так жаль парня, но его слова «Так нужно, Учитель никогда не будет делать лишнего», успокаивали девушку.