Зло (СИ)

Четверка гостей Лайтберина завороженно смотрела за действом, не притронувшись к еде. Корд бросил своему визави короткий поклон и двинулся вперед. Механоид не был похож на своих собратьев, штурмовавших Топаз: плазменные турели и генераторы силового поля были ему чужды. Свой последний бой он вел врукопашную. Он не обладал исполинскими размерами корда — экзаменатора с Кродхи, но и его скромных габаритов хватило, чтобы повергнуть соперника в ужас. Чиновник побежал. Он вложил в эту нелепую попытку спасения всю оставшуюся у него силу. Пузатое тельце, кое — как вместившееся в тонкую защитную скорлупу, смешно семенило в сторону обзорного стекла, за которым располагалась столовая Лайтберина, пока его не догнали. Мощный и быстрый механоид не стал мешкать и играться с добычей. Корд поднял Александера над головой, зажав руки человека с одной стороны, а ноги с другой. Механические суставы делали свое дело, растягивая тело Шэя в стороны. Конечности чиновника, словно став телескопическими, удлинялись, пока материал скафандра не лопнул, залив механоида кровью. Защитная оболочка была куда прочнее и эластичнее разорванных секундой ранее сухожилий и связок. Тело умершего бюрократа, лишившись рук и ног, грудой мяса свалилось на радиоактивную почву Мортема.

Киллиан, явно довольный судьбой директора по персоналу, принялся за трапезу. Гуманизм умер в нем еще раньше брезгливости.

Корд склонился к останкам своей жертвы, сложив руки на груди. Вспышка взрыва за мгновение сожгла все следы развернувшейся перед людьми расправы. Корд больше не видел себя в этом мире и ушел, прихватив вместе с собой всю грязь, которой люди его замарали… И в прямом, и в фигурально смысле. Демонстрация действия органической взрывчатки прошла успешно. Стена вновь потемнела, став глянцево — черной.

— Ну что вы, друзья мои? Почему не едите? Один молодой человек молодцом, — Лайтберин одобрительно кивнул активно работавшему зубами Киллиану.

— А мы никуда и не торопимся, — Айзек нехотя нанизал на вилку спагетти, не забыв прихватить и рагу. Джуд замер, заглядывая Райбергу в рот, будто от вердикта Эпоса зависела его судьба. Он смотрел за движениями челюстей Айзека, машинально кивая головой.

— Ну?

— Пфф, — Айзек вытер губы салфеткой. — Не додержал ты крольчатину… не додержал.

— Да ладно?! Эй, малыш, тебе понравилось?

Слова Киллиана вылетали из набитого рта вместе с кусочками пиши:

— Уку, офень потрафилось, — какой — то из кусочков речи Сивара угодил Айзеку на пиджак, и тот брезгливо его стряхнул.

— Что ты его спрашиваешь? Сколько томил? Час? А нужно было полтора. Глазурь неплохо получилась, да и ананасы с перцем хорошо гармонируют.

— Ничем вас, господин Эксперт, не пронять, — Лайтберин хлопнул по колену и улыбнулся. — Желаете получить обещанную добавку?

— Да что — то не сильно хочется. Прием, конечно, замечательный, но вот способ, которым мы сюда попали, немного смущает. Я бы с тобой с удовольствием посидел, поговорил и без штурма системы.

— Ты — человек занятой, Айзек, что я тебя отвлекать что ли буду своей болтовней?

— Это ты загнул. «Болтовней». Я тебя искал — искал, а ты все не хотел общаться.

Адмирал Оно швырнул вилку на середину стола, прервав диалог двух аргонавтов.

— Вы долго тут трепаться будете, как бабки в очереди? Если это последняя трапеза перед так называемым ритуалом, то нахер она мне не нужна.

Джуд вскочил с места и начал расхаживать по залу, активно жестикулируя и причитая:

— Какие беспардонный люди?! Накормил, напоил… — Киллиан заметил, как Айзек обернулся к Харуки и почти незаметно покачал головой, — а они: "Бу — бу — бу, нахер нам ничего не надо!" — вот и вся благодарность.

— Если не собираешься отдавать нас своим механическим дружкам, то говори, зачем нужны. А мы уж подумаем. Возможно, твое предложение померкнет в ослепительных лучах перспективы подохнуть от лучевой болезни, прогуливаясь по поверхности в загаженных кровью штанишках.

Лайтберин потрогал лоб ладонью:

— Ну вот, не дадут посидеть, поразмыслить… Когда мы стали такими практичными, когда мы разучились говорить за столом, произносить тосты?

— Наверное тогда, мой дорогой оратор, когда ты букашек этих человечеству предпочел. Неудивительно, что у тебя крыша — то немного отъехала, — Харуки крепко сжал столовый нож, еле сдерживаясь, от соблазна пустить его в ход.

— Друг мой, я тебе его в ухо воткну, ты донервничаешься. Не дури. Тебе опыт из фонаря под глазом не светит?

Оно сжал зубы, но все же положил нож на черную гладь стола.

— Так — то лучше, друг мой. Так — то лучше, — Джуд схватил свой стул и развернул его спинкой к столу. — Ну что ж, мои практичные друзья, раз вы хотите перейти к делу, значит к делу. Суть разговора настолько вульгарна, что не стоит особого внимания.

Лайтберин изобразил брезгливость на лице и залил ее глотком вина: