Зло (СИ)

Айзек отключился, оставив Киллиана наедине с самим собой. Отойдя от удара, он не сразу понял, что ремни — фиксаторы, срастившие его тело с ложементом в единое целое, ослабли. Его правая рука, извернувшись ужом, выбралась наружу и ощупала край кресла пилота. Оно видоизменилось, обзаведясь "штурвалом". Кожа пальцев окунулась в вязкую жидкость. Нейрогель, позволявший Райбергу чувствовать состояние корабля, сливаться с ним почти воедино, жадной пастью накинулся на теплую плоть Сивара. Киллиан не стал сопротивляться. Он хотел почувствовать корабль. Хотел если не принять участие в сражении, то хотя бы его увидеть. Его тело пропало, став кусочком другого, куда более сложного организма. Без слов и указок он почувствовал рану на теле Вергилия. Не увидел — почувствовал. Он ощущал все естество этого инопланетного чуда, ощущал биение жизни внутри этого непостижимо сложного существа. Киллиан чувствовал его боль, звенящую в правом боку, на месте где чужеродный "имплант" — встроенная в тело Вергилия установка «Пожирателя материи» — дал осечку, вырвав из тела корабля несколько кубометров плоти. Он чувствовал лихорадочный бег его мыслей — расчетов. Чувствовал его страх.

— Выбрасываю "мишуру", — Вергилий говорил с Айзеком, нога которого уже стояла на перемычке люка, — прыгай следом.

За словами последовали образы. Киллиан увидел, как в левом боку серебряного наконечника появляется крохотная прорезь. Сотни миниатюрных термобарических снарядов устремились к дредноуту. Беззвучные вспышки взрывов скрывали полет интеллектуальной брони, уже устремившейся к поверхности корабля кордов. Если бы Киллиан верил хоть во что — то в этом мире кроме силы страха и власти, он бы непременно начал молиться. Начал бы просить всех известных, забытых и ненайденных богов об удаче этого прыжка.

Вергилий уже совершил поворот, продолжая свой полет параллельно антрацитовый поверхности дредноута, а Киллиан все смотрел как серая точка «Регула» прошивает "мишуру". Полоса самовоспламенившейся аэрозольной смеси топлива и окислителя скрыла интеллектуальную броню Эпоса.

Слившиеся в единое целое корабль и человек должны были кружить вокруг оружия Возмездия кордов в надежде на успех Райберга. Ресурсов на повторный маневр по преодоление силового барьера у Вергилия не осталось. Серебряный наконечник стрелы принялся метаться вокруг обшивки дредноута, уворачиваясь от выстрелов артиллерийских установок кордов. Плазма и когерентное излечение, торпеды и ракеты, тахионные снаряды — все виды вооружения детей Мортема шли в ход. Чужие не жалели боеприпасов и стремились во что бы то ни стало уничтожить назойливый корабль, который словно комар, мешал размеренной атаке на планету. Мешал и жалил. Уклонившись от очередного залпа, Вергилий резко развернулся и устремился к самому борту дредноута. Киллиан почувствовал, что левая артиллерийская установка приготовилась атаковать. Сделав поворот вокруг оси, дар Грядущих ударил. Лазерная установка средней мощности поцарапала чернильный бок инопланетного колосса и сожгла одну огневую позицию. Плазменная турель кордов превратилась в черный огарок, понуро склонив голову.

"Одной целью меньше." — мысль, проскочившая в голове Киллиана, передалась кораблю.

"Осталось каких — то пару сотен, — Вергилий ответил на позыв слившегося с ним человека. — И число растет."

Только после этих слов мемор воспринял укол тревоги, уже давно пульсировавший на задворках его сознание. Это было что — то вроде зуда или зубной боли, которая из ноющей переросла в острую. С противоположного борта дредноута в сторону Вергилия двигалось небольшое облако. Киллиан не видел его очертаний, не понимал природу этого объекта, но чувствовал исходящую от него опасность. Облако начало распадаться. Эфемерная масса расслаивалась на составляющие — истребители кордов. Дредноут выслал за ними охотников. Около пятнадцати черных трезубцев облетали своего прародителя с нескольких сторон. Округлые в задней части, они тремя острыми носами — лазерными установками грозили впиться в серебряную плоть Вергилия. Секундная передышка в безопасной зоне закончилась.

Корабль Райберга начал отдаляться от брони и вышел в простреливаемую зону. И вновь вокруг ничтожной по космическим меркам серебряной точки заиграли зарницы бушующих энергий. Плазма и излучение били совсем рядом с их броней, но каждый раз Вергилий успевал увернуться. Каждый раз непостижимым образом он уклонялся и летел в другом направлении. Маневры корабля были похожи на безумные пляски пьяного танцора — дар Грядущих мотало из стороны в сторону по ведомым только ему алгоритмам. Алгоритмам действенным — система интеллектуального наведения кордов терпела неудачу за неудачей, но это не могло продолжаться вечно. Понимал это и Вергилий, все дальше отдаляясь от огневых точек чужих. Он все сильнее жался ко внутренней границе силового поля дредноута, надеясь на удачу своего капитана.