Злое счастье

— Да! — обрадовалась Хелит. — Именно так я объясняла Фэст. Но она только смеялась. Не верила.

Ведун в задумчивости почесал макушку, искоса поглядывая на девушку. А потом полез в глубины здоровенного кованного сундука, где хранил книги и свитки.

— О болезнетворных невидимках, — прочитал он надпись на боку круглого пенала со свитком. — Поулл Алый из Лаэг-Балл написал этот трактат 117 лет назад. Над ним тоже смеялись. Ты, наверное, читала его в библиотеке своего отца.

— Наверное… — неуверенно пробормотала Хелит и отвела глаза.

Рассказывать Гвифину о том, что эти знания приобретены каким-то иным путем, она не торопилась.

— Оллес потратил немало средств и сил на твое образование, леди, и может гордиться своей наследницей, — торжественно заявил ведун. — Ты ныне одна из самых ученых женщин в Приграничье. А может быть, и во всем западном Тир-Луниэне.

Хелит мысленно хмыкнула. Фрэй Гвифин — умный и очень подозрительный дядька, которого на мякине не проведешь. Если суровый Дайнар растаял от её демонстративной серьезности, которую тот почитал за первейшую женскую добродетель, то ведун ни на миг не ослабил своего внимания, продолжая высматривать в ней знаки одержимости. И, по большому счету, Хелит не могла с ним ни согласиться.

— Думаю, лорд Оллес знал, что делал. Из тебя выйдет прекрасная владетельница. Главное, не торопись с замужеством. Это всегда успеется, — рассуждал вслух фрэй, растирая в порошок кусок черного корня. — Я никогда не одобрял скоропалительности многих супружеств. К чему торопиться? Чтобы потом страдать от охлаждения чувств? Прельстившись красивым лицом или же великолепной фигурой, можно упустить из виду разность характеров. А потом будет поздно.

— Я не собираюсь замуж, — заверила его Хелит.

И добавила про себя: «Мне бы с собой разобраться да приноровиться ко всем произошедшим переменам. А мужья — дело десятое. Нет, даже двадцатое». Странно, но мысль о замужестве её даже не посещала, а статус «уан» — незамужней вполне утраивал во всех отношениях.

— Ежели закружится голова, сразу говори, — предупредил Гвифин, высыпая угольно-черный порошок в котел.

Запах разлившийся по обители колдуна сначала показался Хелит приторно-сладким, слегка ванильным, затем она уловила в нем имбирные нотки, но никакого головокружения она не чувствовала.

Продолжая неспешно мешать ароматное варево, девушка и не заметила, как мысли стали какими-то медленными, ленивыми, уподобившись снулым рыбинам в мутной застойной воде.

«Какой может быть еще муж… хватит с меня мужей… сколько можно?… Мужчины… хмм… Мадд Хефейд присягнул… сказал, что защитит… Мэй тоже… рыжий безумный князь… сожженная душа… В каком огне?… За что?… Господи, я совсем одна в этом дыму…»

Хелит внимательно вгляделась в темную бурлящую поверхность варева. От снадобья отчетливо пахло нефтью и чем-то еще более омерзительным. Дым, черный и липкий, поднимался над котлом, душил её, заполняя легкие.

— Хелит! Хелит!

Гвифин волоком вытащил её на свежий воздух.

— Я же предупреждал! Глупая девчонка!

Глаза девушки остекленели, она продолжала глядеть насквозь ведуна.

— Мэй! Надо возвращаться! Срочно! — хрипло просипела она и закашлялась.

Ведун хотел спросить о посетившем её видении, но голос заглушил протяжный рев рогов. На Эр-Иррин напали враги.

К счастью для униэн, лазутчиков, прячущихся в урочище неподалеку, заметил разъезд. Три пограничника приняли неравный бой и погибли, а четвертый — юноша по имени Квиннл'ер сумел доскакать в крепость с двумя стрелами в груди и предупредить Тайгерна. Подъемный мост тотчас подняли, а когда Эр-ирринцы увидели численность вражеского отряда, то стразу стали заряжать катапульты, под котлами со смолой развели огонь, а лучники заняли свои места на стене. Это был не отряд, а целое войско.

— Лойс меня раздери! — прошипел Тайго, выглядывая в бойницу. — Дело серьезно.

— Дэй'ном снова объявили войну? — спросил Гвифин.

— Я ничего не понимаю.

Лайхин, родившийся и выросший в Приграничье, не мог припомнить случая, чтобы дэй'ном вели себя настолько отчаянно и нагло. Штурмовать Эр-Иррин в лоб — полный идиотизм, ибо бессмысленно. Крепость построена на высоком каменистом холме и с трех сторон абсолютно неприступна. Она всегда оставалась костью в горле у дэй'ном и других завоевателей.

— Зовите лорда Рэвинда. Что-то мне все это не нравится, — посоветовал Лайхин.

Гвифин целиком и полностью разделял его мнение. Окрашенные человеческой кровью хоругви над колонной марширующих воинов не сулили ничего хорошего. Своих колдунов дэй'ном отправляли в бой крайне редко. Только в исключительных случаях. Кто знает, устоит ли крепость против Возжигателей?

— Нас обманули, — догадался Тайгерн. — Нападение на Двуречанскую заставу — отвлекающий маневр, а главная цель — Эр-Иррин.

— Кто мог предположить… — сказал Лайхин.

Рэвинд поспешно собирал дальнозорную трубу, чтобы получше разглядеть руны на хоругвях.