Злой наследник

— Мне показалось, что его заинтересовала именно ты. Почему он не предложил тебе сняться в его клипе?

— Он так и сделал, — хмыкнула Феде и рассмеялась над моим недовольным выражением лица. — Я не занимаюсь подобными вещами.

— Какими? Легкими деньгами?

— Я не выставляю свое лицо на всеобщее обозрение, — пробормотала она. Ах да, она ведь не пользовалась даже самыми простыми социальными сетями, так что это не было сюрпризом. — В любом случае, ты должна сама пригласить его на свидание. Бери быка за рога.

— Зачем мне это делать? — спросила я, немного раздраженная ее настойчивостью. — Ты знаешь, что Кирилл вернулся в мою жизнь. Я не собираюсь встречаться с кем-то случайным.

— О, так у тебя свидание с Кириллом? — спросила Феде, большие карие глаза расширились от любопытства. Ее бесхитростный взгляд только вызвал еще большее раздражение.

— Будет, как только он мне позвонит, — пробормотала я, борясь с желанием снова проверить свой телефон. — Что? — потребовала я ответа, когда она пожала плечами и отошла вдоль стойки.

— Ничего, — крикнула она. — Тебе лучше знать.

Я переключила внимание на бокалы, которые протирала, с тяжелым сердцем в груди. Почему Кирилл не выходил на связь? Разве он не хотел увидеть меня так же отчаянно, как я его? Для чего эта дистанция? Почему он оплатил мое пребывание в больнице, послал своего помощника Макса отвезти меня домой и дал мне телефон?

Может, ему жаль тебя. Этот голос в моей голове должен был заткнуться на хрен. Может, он двинулся дальше? Пошел ты, голос. Может, он женат. Я с такой силой грохнула бокалом, что ножка сломалась, и стекло разлетелось во все стороны. Я сделала глубокий вдох и заставила себя не паниковать.

— Добрый вечер, сучки, — крикнул Тео, спеша за барную стойку.

— Ты опоздал, — огрызнулась я на него, чувствуя себя несчастной.

Он вздохнул, надевая фартук.

— Знаю, но у меня уважительная причина. Остина ограбили сегодня по дороге домой из кафе.

— С ним все в порядке? — я уронила тряпку и бросила бокал в мусорное ведро. — Гребаный Нью-Йорк.

Тео покачал головой, опершись рукой о стойку.

— Он в реанимации.

— В реанимации? После ограбления? — спросила Феде с беспокойством на лице.

Тео кивнул, выглядя измученным. Он беспокоился о своем друге. Я почувствовала невыносимую жалость, когда вспомнила Остина ранее в кафе, с его непринужденным обаянием и красивой улыбкой.

— Они забрали его бумажник, но остальное — я не знаю. Кто избивает человека до полусмерти и, блядь, режет ножом из-за бумажника? У него там, наверное, был старый презерватив и двадцатка, не больше.

— Его порезали?

Тео кивнул.

— Довольно сильно. Пробито легкое и еще какая-то хрень. Он надолго задержится в больнице.

— Мне так жаль, — сказала я, наклоняясь, чтобы обнять Тео. Феде сделала то же самое с другой стороны. — Это так ужасно.

— Да, ужасно. Так что, неудачницы, аккуратней там на улицах. Этот город — гребаная угроза, — слабо произнес Тео.

Феде расстроено кивнула. Она оглянулась через мое плечо и закатила глаза.

— Кстати, об угрозах, этот парень снова здесь.

Возбуждение забурлило в моих венах, когда я повернулась и посмотрела в сторону дверного проема, надеясь увидеть мощную фигуру мужчины, которого, как мне уже начало казаться, я себе придумала.

Вошел Каплан Холмс в сопровождении своего лакея. Он наклонил ко мне голову в насмешливом приветствии, и мои надежды разбились о его жирное, напыщенное лицо.

— Прекрасно. Эта неделя становится все лучше.

Я отодвинулась от Тео и Феде, пытаясь собраться с силами. Они мне понадобятся, если я хочу пережить этот вечер.

Глава 14

Кирилл

В тот вечер я вошел в «Синий кролик» через заднюю дверь и направился прямиком в элитную VIP-секцию. В таких клубах, как у Рафаэля, высоко ценилась конфиденциальность, и в VIP-секции был второй уровень, о котором мало кто знал. Вся зона была разделена на маленькие уединенные кабинки со стеной из односторонних зеркал, из которых открывался вид на сцену и танцовщиц.

Ужин тянулся бесконечно долго, и к тому времени, как он закончился, меня переполняло желание убраться к чертовой матери из ресторана и причинить кому-нибудь боль. Поскольку причинить боль брату и отцу не представлялось возможным, я оказался у входа в «Синий кролик». Зов Молли был непреодолим.

С тех пор, как я устроился в кабинке, окруженный своими людьми, мои глаза ни разу не смотрели на сцену. Все мое внимание было приковано к бару.