Злой пёс. Плохой волк

Когтин старался не терять контроль и, болтая с лейтенантом, попутно оценивал обстановку. Чтобы не сойти с ума от страха, он считал каждую ступеньку этой адской лестницы: Да, давай поговорим потом, малой. Мы тут в неплохую переделку попали. Возможно, ещё не всё кончилось.

Они были на втором этаже, когда услышали вопли женщин и плач детей. Те, видимо, вошли в кровавую квартиру и увидели гору трупов.

Лейтенант Шариков потерял сознание в первый раз, когда его вынесли на свежий воздух. Вернее, будет сказать — не потерял, а впервые за всю жизнь, обрёл его, перенесясь в некое другое пространство.

Звуки, запахи и вкусы смешались в одно мягкое чувство, окутавшее его в тот момент. Молодой лейтенант и сам стал этим чувством, не в силах теперь вспомнить даже собственное имя.

Он ненадолго пришёл в себя в карете скорой помощи и решил поболтать с врачом.

Нечто важное хотел спросить он у него про вводимую в его вену жидкость.

Но затем Шариков вспомнил, что мелкий волчонок прошил его бочину старым револьвером.

Вспомнил. Затем почти сразу провалился в чёрную надежную спокойную пустоту.

И понял, что, похоже, умер…

Эпизод 3. Дело майора Когтина.

Глава 11

Комиссар Лосев должен был быть собран и методичен теперь. Его бойцы натворили дел. Шесть трупов — это тебе не шутки. Нужно было разобраться с этим.

Лосев: Сначала, майор, объясни, по какой причине вы устроили там массовый расстрел.

Когтин никогда не смотрел на комиссара без приказа; отчитываясь перед руководством, он всегда садился перпендикулярно рабочему столу Лосева и буравил взглядом пустую холодную синюю стену перед собой: Волки были вооружены. Мы защищали свои жизни и жизнь подозреваемого.

Лосев: Предупредительный, майор?

Когтин: Пред… (он задумался)

Да.

Лосев: Майор, вы сделали предупредительный выстрел, как велит регламент?

Когтин: Комиссар, они убили одного из бойцов спецназа. Капитан Хрюн подтвердит вам: если бы не наша реакция — мы легли бы рядом с лейтенантом и тем бойцом…

Лосев сделал глубокий вдох, задержал воздух, медленно выдохнул: Ладно. Волчары — есть волчары. По одному-двум никто бы плакать не стал. Но шестеро — уже много. Плюс — один из них ребёнок. Волки, конечно, те еще отбросы, но это не значит, что можно валить их без разбора в их собственных домах. Как бы это не повлияло на престиж комиссариата… Полиция устраивает перестрелки в жилых кварталах…

Когтин: Комиссар, там и в самом деле…

Лосев: Не трать на меня энергию, прибереги её для подозреваемого. Я всё понимаю. В конце концов, я сам развязал тебе лапы. Самое главное для нас теперь — выглядеть компетентными. Вы задержали подозреваемого в убийстве четырёх девушек. Убили его банду — вооружённых подонков, которые хотели вам помешать. Стреляли ПОСЛЕ ПРЕДУПРЕДИТЕЛЬНОГО ВЫСТРЕЛА. Убит наш сотрудник, другой — ранен, при смерти в реанимации! Так что не поддавайся на манипуляции, ни с кем ничего не обсуждай. Ты действовал по инструкции. Думай лучше о той работе, которая тебе предстоит с подозреваемым.

Когтин: Да, комиссар…

Лосев помахал бионической лапой перед носом Когтина: О деле думай, сынок, понял? Этот п*дорас должен дать чистосердечное признание, если данный термин, вообще, применим к такой бессердечной мрази, как он.

Когтин нехотя хохотнул: Я понял, комиссар.

Лосев: Как он сейчас?