Злой пёс. Плохой волк

Бамби: Это не их клыки, а волчьи. Большие такие. Просто аксессуар. Я сам видел только пару раз, об этом… об этом не принято говорить, детка. Они богаче всех нас вместе взятых. И они творят что хотят. Эти клыки, это доказательство того, что они выше и сильнее. Так что я бы тебе не советовал о таком расспрашивать… Опусти пистолет, я всё понял, ну…

Оленя прервал медведь-охранник, залетевший в VIP-комнату. Его вызвал Бамби при помощи тревожной кнопки, о которой говорил Ганза, когда Ласка навещала клуб впервые. Впрочем, очередной медведь ей был даже не интересен.

Проходя мимо медведя, Ласка ткнула того стволом в мотню: Осторожно — яйца. (медведь оттянул таз назад и прижал лапы к ширинке) Ладно, мальчики. Извините за суету.

Эпизод 5. Идеология пули.

Глава 22

Молодой лейтенант, делай то, что должен и получи то, что заслужил — слова из клятвы выпускника полицейского института. Шариков это говорил. И Когтин — задолго до него.

Стоять на страже справедливости. Быть готовым рискнуть жизнью ради государства и общества. Клянусь.

Мурка гладила его по спине, изредка почёсывая коготками: Там было плохо?

Шариков, склонившийся над очередной дорожкой, поднял голову и зашмыгал носом: Мне плохо всю мою жизнь, милая.

Мурка: Да, но… в тебя стреляли. Ты был на том свете. Не каждый зверь возвращается оттуда.

Шариков:

Думаю, меня дурачил мой разум. Вряд ли я и в самом деле видел то, о чём все говорят.

Мурка коснулась мягкой лапкой выбритого участка на его левом боку; от пули остался едва заметный шрам: Обидно, что никто за нас не вступится. Если что-то случится.

Шариков догадывался о том, что чувствует провинциальная проститутка. Будь он по-настоящему плохим ментом, он, уверенный в своей безнаказанности, делал бы с ней разные неприятные вещи.

Шариков: Я могу вступиться. Есть повод?

Мурка игриво усмехнулась и упала головой на подушку: Сейчас нет. Но я жалею, что не встретила тебя раньше. Хороший ты парень, лейтенант.

Шариков закурил сигарету и подошёл к окну:

Тебе нужно уехать из этого места. Вместе со мной. (он заглянул в её хищные печальные глаза)

Мурка горько усмехнулась: Едва ли меня отпустят.

Шариков: У меня есть ксива и ствол — они что-то да значат в этом бл*дском мире.

Мурка: Лейтенант, я работаю проституткой с тех времён, когда мои сверстницы носили школьные сарафаны. Я выплачу долги чуть больше, чем через два года и стану свободна. Но если мы убежим…

Два года. Шариков не мог столько ждать.

Шариков: С чего всё началось? Ну… это всё. Твоя работа.

Мурка с грустью отвела глаза: Некоторые звери считают, что можно оплачивать карточные долги своими дочерьми.

Шариков: Тебя продали в рабство?

Мурка: Думаю, у меня слишком плохое настроение, чтобы обсуждать это сейчас. Лучше расскажи, каково быть героем. Не знаю, зачем тебе услуги проститутки, (она подползла к другому краю кровати и потянулась лапой к его мошонке) на твоё достоинство теперь с радостью запрыгнет любая сука.

Шариков: Прекрати. (он смущённо улыбнулся, затушил сигарету и нырнул к ней под одеяло; молодой лейтенант обхватил её белоснежное тёплое тело, прижал к себе и положил голову ей на грудь; исходящий от неё запах подсолнухов пьянил его) Я бы не стал спать с ними и продолжил бы ходить к тебе. Даже, если бы ты подняла цену.