Злой умысел

Потом она позвонила доктору Ральфу Симариану. Его рокочущий, полный оптимизма голос сразу же рассеял все ее страхи и сомнения. Пусть Кларк отвезет ее в БМ, как он в шутку называл Бостонскую Мемориальную больницу, и там они его подождут, самое большее через пару часов он туда подъедет. Беспокоиться пока не о чем, двадцатиминутные интервалы означают, что впереди у нее еще много времени.

— Но, доктор, — сказала Пэтти, когда тот уже собирался положить трубку. — Кларка нет в городе. У него дела, командировка. Придется добираться самой.

— Ну и ну! — рассмеялся доктор Симариан. — Мужчины верны себе. Удовольствие любят получать, а как дело доходит до реальной помощи, они сразу же исчезают.

— Он считал, у нас еще неделя впереди, — попыталась объяснить Пэтти, чувствуя, что она должна защитить Кларка. Ей можно было злиться на мужа, но другим — нет.

— Не сердись, я шучу, — сказал доктор. — Уверен, он будет сильно себя винить за то, что не смог быть здесь. А когда вернется, мы преподнесем ему небольшой сюрприз. Ну а теперь не волнуйся. Все обойдется. Есть же кто-нибудь, кто мог бы подбросить тебя до больницы?

Пэтти сказала, что договорилась с соседом, он обещал отвезти ее в больницу, если без Кларка произойдет что-то неожиданное.

— Доктор Симариан, — неуверенно добавила Пэтти, — поскольку у меня сейчас нет партнера, с которым я занималась по системе Ламэйза, то я боюсь, что не вынесу всего этого. Не хотелось бы делать ничего такого, что могло бы повредить ребенку, но если вы не против, чтобы меня обезболили так, как мы с вами говорили об этом раньше…

— Никаких проблем, — даже не дал ей договорить Симариан. — Не забивай свою маленькую прелестную головку всеми этими мелочами. Я все устрою. Прямо сейчас позвоню в больницу и скажу, что ты хочешь эпидуральную анестезию.[1]

Поблагодарив доктора Симариана, Пэтти положила трубку. И вовремя, потому что буквально в ту же секунду ее скрутил очередной приступ. Чтобы не закричать, пришлось закусить губу.

Пока нет никаких причин для беспокойства, постаралась сказать она себе как можно решительней. До поездки в больницу у нее еще много времени. Доктор Симариан держит все под контролем. И ребенок здоров, Пэтти это знала, потому что накануне она настояла на проведении ультразвуковой диагностики и пункции амниона, хотя доктор Симариан и отговаривал ее, ссылаясь на то, что ей только двадцать четыре года и бояться пока нечего. Результаты обследования их порадовали: ребенок, которого она носила в себе, был здоровым, нормальным мальчиком. Целую неделю Пэтти и Кларк разрисовывали детскую комнату в голубой цвет и обсуждали, как назовут сына. В конце концов они остановились на имени Марк.

По правде говоря, оснований для беспокойства и чего-то непредвиденного не было, оставалось ждать спокойных родов и благополучного их разрешения.

Когда Пэтти повернулась, чтобы достать постельное белье из шкафа, она глянула в окно и даже остановилась, изумившись тому, какая разительная перемена произошла в погоде. Яркое сентябрьское солнце, ласково заглядывающее в квартиру, теперь закрывало темное облако, которое порывистый ветер принес откуда-то с запада. Золотистые солнечные лучи поблекли, изменилась и сама комната. Все ее краски тоже поблекли, все погрузилось в мягкий сумрак. Отдаленные раскаты грома заставили Пэтти поежиться.

Не склонная к суевериям, она отвела мелькнувшую было мысль о том, что это какое-то предзнаменование. Она добралась до кушетки в гостиной и присела на край, решив на этот раз позвонить соседу сразу же после того, как кончатся схватки. В этом случае они окажутся в больнице до того, как начнется очередной приступ.

Когда боль стала просто нестерпимой, такой, что можно было сойти с ума, Пэтти засомневалась в уверенности доктора Симариана. Ее вдруг охватила острая тревога, мысли заметались, подобно резкому порыву ветра, внезапно ворвавшемуся во двор и пригнувшему к земле слабые ветви берез. В пыль упали первые капли дождя. Пэтти зябко повела плечами. Лучше, если бы была совсем другая погода. Хотя она и не суеверна, но все равно страшно. Этот ветер, эта приближающаяся гроза, командировка Кларка, предродовые схватки за неделю до срока — все слилось воедино и очень ее волновало. Одна за другой слезы покатились по щекам, и Пэтти уже не пыталась сдерживать их, набирая телефонный номер соседа. А ей так хотелось успокоиться и ничего не бояться.

— Все просто замечательно, — с сарказмом сказал доктор Джеффри Роудс, увидев в списке больных, нуждающихся в обезболивании, фамилию Пэтти Оуэн, роженицы, обратившейся со странной просьбой об эпидуральной анестезии. Джеффри покачал головой, прекрасно понимая, что эта работа достанется ему: ни одного свободного анестезиолога, кроме него, в отделении сейчас не было. Остальные в этой смене уже заняты. Джеффри позвонил в родильную палату, чтобы узнать о состоянии пациентки, но ему сказали, что она еще не прибыла из приемного покоя.