Злой умысел

Больница Святого Жозефа была намного старше Мемориала. Кирпичное здание, построенное в начале века, с тех пор неоднократно реставрировалось. Расположенное в зеленой роще, примыкавшей к дендрарию Арнольда в Ямайской Долине, оно выглядело привлекательнее Мемориала.

Первоначально это был католический госпиталь милосердия, который с годами превратился в обыкновенную общественную больницу, из тех, что несут основную тяжесть борьбы с социальными недугами страны. Больница Святого Жозефа, находясь на окраине города, не отличалась современной обустроенностью городских больниц.

Джеффри остановился и спросил у одной из розовощеких, убеленных сединой женщин, — такие обычно добровольно работают в справочных отделах больниц, — где находится блок интенсивной терапии. Вежливо улыбнувшись, женщина объяснила, как пройти на второй этаж.

Блок интенсивной терапии Джеффри отыскал без особого труда и, подождав секунду, вошел в дверь.

Будучи анестезиологом, он чувствовал себя как дома в этом нагромождении суперсложного современного оборудования. Все койки были заняты. Аппараты около них шипели, издавали звуковые сигналы. Бутылки с растворами висели на шестах, как стеклянные фрукты. Отовсюду свисали трубки и провода.

В этом электронном хаосе сновали медсестры, как обычно, настолько занятые работой, что даже не заметили его присутствия в комнате.

Около центрального пульта он увидел Келли и направился к ней, но в этот момент она подняла трубку и стала с кем-то говорить по телефону. Их взгляды встретились, и Келли глазами велела Джеффри подождать. Он заметил, что она просматривала какие-то лабораторные анализы.

Положив трубку, Келли окликнула одну из медсестер и прокричала ей результаты. Медсестра в другом конце комнаты сделала знак, что все поняла, и стала хлопотать вокруг больного.

— Чем могу помочь? — обратилась к нему Келли. На ней была белая рубашка и белые брюки, волосы она собрала сзади наподобие хвостика.

— Ты уже и так помогла, — улыбнулся Джеффри.

— Простите? — с явным недоумением спросила она.

— Это же я, Джеффри!

— Джеффри? — удивленно переспросила Келли.

— Ну да, Джеффри Роудс. Даже не верится, что меня никто не узнает! Как будто после пластической операции.

Келли прикрыла рот рукой, чтобы не было видно улыбки.

— Что ты здесь делаешь? Что случилось с твоими волосами? Где усы?

— О, это долгая история. У тебя минута есть?

— Конечно. — Келли позвала медсестру и сказала, что берет перерыв. — Пошли, — обратилась она к Джеффри, указывая в сторону двери, за пультом медицинского персонала. Она завела его в заднюю комнату, в которой обычно медсестры отдыхали и где хранили различные вещи.

— Хочешь кофе? — предложила Келли. Джеффри согласился. Она налила кофе ему и себе. — Итак, к чему весь этот маскарад?

Джеффри положил сумку и снял очки. Они уже порядочно ему надоели и к тому же стали натирать переносицу. Келли облокотилась о стойку и приготовилась слушать.

Джеффри рассказал ей все, начиная с того, как ушел от нее прошлым вечером, и кончая эпизодом с наручниками в аэропорту.

— Значит, ты собирался улететь из страны? — огорченно спросила Келли.

— Да, у меня было такое намерение, — признался он.

— И даже не позвонил, не предупредил меня?

— Я бы позвонил тебе при первой возможности, — попытался оправдаться Джеффри. — В тот момент я не слишком четко представлял себе ситуацию.

— Ну и где ты остановился?

— В одной ночлежке Бостона.

— Ой, Джеффри, — Келли с недоверием покачала головой. — Все это звучит довольно странно. Может, тебе действительно стоит признаться? Это ведь зачтется при подаче апелляции.

— Если я вернусь, меня сразу же упекут за решетку и, скорей всего, аннулируют залог. Даже при наличии от них письменной расписки, что этого не произойдет, я вряд ли бы согласился. Что касается моей апелляции, это совсем другое дело. В любом случае я не могу сейчас оказаться в тюрьме, потому что мне еще много надо сделать.

— Что именно? — спросила Келли.

— Я просмотрел все записи Криса, — начал Джеффри, с трудом сдерживая волнение, — даже сходил в библиотеку и кое-что там почитал. Думаю, Крис имел что-то в виду, когда подозревал наличие примеси в маркаине, примененном в случае с Генри Ноублом. Теперь я начинаю подозревать, что и в моем маркаине тоже была примесь. Поэтому мне бы хотелось изучить оба этих случая как можно подробнее.

— Знаешь, у меня такое неприятное чувство, будто я уже проходила через все это раньше.

— Что ты имеешь в виду? — испугался Джеффри.

— Ты сейчас говоришь то, что говорил Крис, когда впервые заподозрил наличие примеси. А следом за этим он покончил жизнь самоубийством.

— Прости. Я не хотел причинять тебе боль и отбрасывать тебя в прошлое, — повинился Джеффри.

— Меня беспокоит не прошлое, а ты, — возразила Келли. — Я волнуюсь о тебе, понимаешь? Вчера ты был подавлен, сегодня — маниакально возбужден. А что будет завтра?

— Все будет хорошо, — заявил он. — Честное слово! Я действительно чувствую: здесь что-то есть!

Келли наклонила голову и вопросительно подняла брови.

— Я хочу спросить: ты помнишь, что обещал?

— Я все помню.