Зловещая тайна Вестерфилда

– Ерунда! – отмахнулась она.

Официантка принесла чай, на время прервав беседу.

– Мы трижды допрашивали Ювелла по разным поводам, – продолжал Маркби. – Несимпатичный, враждебно настроенный, неразговорчивый юноша. Не любит полицию.

– Видите? – триумфально воскликнула Мередит. – Он мог сказать мне то, чего вам не сказал бы!

– Сказал? – Маркби пристально посмотрел ей в глаза.

– Не знаю. Не знаю, что он вам говорил, а вы мне наверняка не расскажете. Мне ничего такого не сказал. Филипа по утрам не видел, к его приезду он еще спал. Встречал по вечерам в пятницу, когда объезжал деревню, собирая деньги.

– Думаете, Гэри вскрывал молочные бутылки? – спросил Маркби, прихлебывая чай.

– Нет, по правде сказать. Не додумался бы. В любом случае, зачем ему это надо? Он виделся с Филипом раз в неделю, получая деньги за молоко.

– Вы купили в молочной бутылку.

Черт побери! Мередит пришла в бешенство. От него ничего не скроется. Хотелось рявкнуть: «Как вы смеете за мной шпионить?» Впрочем, это его должностная обязанность – следить за людьми.

– Да, – холодно подтвердила она. – Это противозаконно?

– Нет, просто интересно. Что с ней сделали?

– Выпила, – быстро сообщила Мередит.

– Слушайте, – мирно предложил Маркби, – позвольте мне поработать детективом.

Она схватила свою сумку, повесила на плечо, встала.

– Мы в свободной стране, правда? Я могу ходить, куда хочу, разговаривать, с кем хочу. Я не стою у вас на пути и ни в коем случае не давлю на свидетелей. Желаю удачи в расследовании, старший инспектор!

Вылетев из чайной, Мередит подумала, что надо было ему посоветовать поговорить с миссис Хартмен. Потом побоялась нового обвинения в том, что мешает следствию. Если все сам хочет делать, пусть делает.

Дойдя до угла, Мередит несколько успокоилась. Для пешеходов горел красный свет, и она стояла, ожидая зеленого, между молодой женщиной с детским стульчиком на колесах и старушкой с коляской для покупок. Молодая женщина беспечно маневрировала своим колесным придатком, внушая подозрение, не хочет ли она избавиться от ребенка, толкнув его в поток машин, прежде чем загорится зеленый человечек на светофоре. Тяжелые грузовики с ревом летели в нескольких дюймах от детских ножек, окутывая несчастное дитя облаками выхлопных газов. И тут Мередит увидела напротив на углу вывеску:

«Э.Дж. Перри

Товары для художников и ремесленников

Багет, рамы

Галерея»

Светофор переключился. Молодая женщина рванулась вперед, старушка поспешила за ней, толкая перед собой коляску. Мередит двинулась следом за ними, остановилась на тротуаре, заглянула в окно магазинчика.

Жалкое, неопрятное заведение. В витрине выцветшие, пыльные, засиженные мухами, годами не сменявшиеся товары. Старые, раскрашенные вручную виды Бамфорда приобрели коричневый оттенок, стали практически неузнаваемыми. Мередит толкнула дверь, выкрашенную коричневой краской. Над головой громко звякнул колокольчик.

В помещении никого не было, в задней подсобке энергично стучал молоток. Возможно, Э.Дж. Пери сколачивал раму. Слышал ли он звонок? Она огляделась. С пыльных полок торчат тюбики с краской, кисти разных размеров. На стене треугольником выложены образцы багета всевозможных видов, от предельно простых современных до декоративных позолоченных викторианских. Загнувшиеся на углах ценники заполнены от руки. Африканская фиалка в горшке выглядит подозрительно мертвой, потемневшие пушистые листья безжизненно свешиваются через край. Мередит испытующе ткнула пальцем в землю. Сухая, как кость. Она еще раз открыла и закрыла дверь, прозвонив колокольчиком. И на сей раз добилась реакции. Стук прекратился, из-за занавески выскочил лысый маленький человечек с толстовской бородой и сердито уставился на нее.

– А, тут кто-то есть, – проворчал он. – Я думал, черти-мальчишки опять хулиганят.

Извинившись за беспокойство, Мередит объяснила цель своего визита.

– Филип Лорример? Конечно, очень хорошо помню. – Мистер Перри, если это был именно он, зашел за беспорядочно заваленный товарами прилавок, положил ладони на полку. Судя по посиневшим ногтям, с молотком он обращался неумело. – Молодой человек был моим более или менее постоянным клиентом. Гончар… Я читал в местной газете о его кончине. Никаких работ не видел – керамических, я имею в виду. Только пару картин.

– Картин? – Мередит впервые услышала, что Лорример занимался живописью. – Я и не знала, что он писал картины. Думала, занимается только керамикой.

– Ах, – вздохнул мистер Перри, – одно для души, а другое для заработка. По крайней мере, так он мне объяснял. На самом деле он хотел писать. У меня тут небольшая галерея… – Мистер Перри кивнул на занавеску из бусин. – Лорример принес пару картин на продажу.

Мередит постаралась не выдать волнения.

– Они проданы? Или еще у вас?