Зловещее поручение

К этому времени я окончательно пришел к решению, что единственным способом продолжать это дело является метод быка. Следовало хотя бы в начальной стадии идти напролом, подобно быку в китайской палатке, сокрушающему все и вся, что попадется под ноги, и двигающемуся вперед. Этот метод, за неимением лучшего, может оказаться весьма эффективным, особенно если кто–то нанесет вам первый удар.

В девять я позвонил Старику по его частному номеру.

На этот раз тон его голоса был необычен: мягок и нежен, почти как у голубя.

— Так, дорогой друг… Что теперь? — проворковал он.

— Я кое–что обдумал.

— Это меня радует.

— У меня появился целый ряд соображений и возникло несколько планов.

— Дельных?

— Не знаю. Возможно, они приведут к цели, а возможно, и нет. Но вреда, думаю, не будет.

— Согласен.

— Мне нужна помощь.

— Какого рода? — спросил Старик.

— Точно еще не знаю. Но если бы вы смогли заполучить для. меня смышленого и образованного парня достаточно крепкого телосложения и ловкого, то я был бы очень доволен. И хотелось бы найти женщину, достаточно пожившую, чтобы обладать уравновешенностью, опытом и умом, и достаточно молодую, чтобы нравиться и быть в состоянии кого–либо очаровать, если это потребуется. Сможете ли вы что–либо предпринять в этом плане?

Старик что–то промычал и затем сказал:

— Хорошо. Можете считать, что с этим все улажено. Я пришлю их прямо к вам. Когда?

На минуту я задумался.

— Днем я намерен немного отдохнуть. Совершу небольшую прогулку и поиграю в гольф. Играя в гольф, я лучше соображаю. Вернусь в Лондон после полудня. Хотелось бы увидеть парня около шести. Я буду у себя. Женщина пускай встретится со мной в девять часов в «Гей Сиксти Клаб».

— Договорились. Это все? — спросил Старик.

— Да. Благодарю вас.

В тот же момент в трубке послышался щелчок. Старик не любил попусту тратить слова.

Немного побродив по улицам, я направился в гараж, завел машину и двинулся в Суррей, расположенный к югу от Лондона. Местность там чудесная.

Около двенадцати часов я проехал Доркинг и направил машину в Бичворт Голф Кос, где находилась превосходная площадка для игры в гольф.

За год до войны мне приходилось часто бывать там с Сэмми, с которым мы подолгу забавлялись игрой.

На этот раз площадка была пустой и выглядела заброшенной. Выйдя из машины, я принялся бродить, припоминая шутки и веселые забавные истории, которые любил рассказывать Сэмми.

Был прекрасный солнечный день, освежаемый легким прохладным бризом.

Я уселся на небольшую низенькую скамейку, зажег сигарету и почему–то вспомнил одну ночь, когда я и Сэмми на несколько часов были лишены спокойного сна, на который мы тогда имели бесспорное право. Это было в Фореле, на побережье Па–де–Кале, в первый год войны. Среди ночи я был разбужен страшными проклятиями, вырывавшимися из уст всегда достаточно корректного Сэмми. При тусклом освещении барака нашей части я увидел Сэмми в расстегнутом обер–лейтенантском мундире с высоким воротником, с кровоточащей, как у подрезанной свиньи, раной на щеке. Пока я продирал глаза, Сэмми подбирал самые нелестные выражения в адрес маки, то есть французских подпольщиков, и наших британских спецслужб, которые мы называли «бригадой плаща и кинжала по защите Па–де–Кале». Как выяснилось, Сэмми наткнулся на крадущегося вдоль бараков французского партизана — этот смельчак намеревался взорвать местную электростанцию. Увидев Сэмми в форме немецкого офицера, партизан, естественно, бросился на него и попытался задушить. Не тут–то было. Сэмми сам ловко нокаутировал этого несчастного, а потом начал ломать голову, что с ним делать. Теперь он пришел ко мне за помощью. Вместе мы погрузили бесчувственного поджигателя на тележку, прикрыли толстым слоем засохшего навоза и откатили подальше в лес, на безопасное расстояние. Позже вся эта история дошла до нас в виде анекдота — как какой–то партизан обнаружил себя в лесу на тачке под навозом и ровным счетом ничего не мог вспомнить о том, как же оказался в данных обстоятельствах…

Я невольно улыбнулся при этом воспоминании и поднял голову.

Где–то слева послышался шум шагов по гравию. По дорожке шла женщина.

Мои глаза расширились от восхищения. Поистине это был экзотический фрукт, это был персик. Тонкая, стройная, превосходно сложенная, с легкой походкой. Шатенка лет тридцати двух, эта красавица несомненно принадлежала к аристократическим кругам столицы. На ней элегантно сидела серая фланелевая курточка, под которой виднелась голубоватая рубашка с белыми полосками. Серая шляпка и модные шведские туфельки дополняли туалет.

Она медленно приближалась ко мне, идя по другую сторону той дорожки, у которой я сидел.

Внезапно мне в голову пришла мысль попытаться организовать знакомство с помощью какого–либо из моих испытанных приемов. Возможно, это могло показаться не особенно умным и тактичным, но, во всяком случае, было перспективно. Так или иначе, раздумывать уже было некогда.