Зловещее поручение

— Весьма рада слышать это. Я уже было начала беспокоиться о вас.

Я искоса взглянул на нее. Ее глаза были злыми. Почему? Впрочем, вся она пока что оставалась для меня загадкой.

— Мне очень приятно слышать это от вас, — сказал я как можно любезнее. — Но мне необходимо вернуться в Лондон, а я вряд ли смогу вести машину. Что бы можно было сделать? Как вы думаете?

— Никаких затруднений не вижу. Сегодня я собиралась в город и с удовольствием отвезу вас туда на этой славной машине.

— Превосходно! — восторженно воскликнул я. — Но вы уверены, что это не причинит вам беспокойства?

— О, нет! Я никогда не делаю то, что мне не нравится.

Я благодарно улыбнулся ей.

— Отлично, миссис Вейл. Вы поистине счастливая женщина.

Я попытался представить себе, что она могла придумать, если бы знала характер роли, которую я начал обдумывать для нее в моих планах расследования убийства Сэмми.

По пути в город мы обменялись ничего не значащими, обычными в подобной обстановке фразами.

Когда машина остановилась у моего отеля, она спросила:

— Есть у вас кто–либо, кто бы мог поставить машину в гараж? Если нет, то я могла бы…

— Нет–нет! Вам не следует затруднять себя. Я чувствую, что ноге несколько лучше и через несколько часов она будет в более или менее нормальном состоянии. О машине позаботится мой портье.

— Хорошо. Но, быть может, ваш портье сможет достать мне кэб?

— Одну минуту! Однако все это выглядит не совсем хорошо.

— Что вы имеете в виду?

Я усмехнулся.

— Вы должны знать, что именно вы были причиной повреждения моей ноги.

— Ничего не понимаю. Как так?

Я пожал плечами, взглянул ей прямо в глаза и улыбнулся.

— Сейчас объясню.

— Слушаю.

— Видите ли, каждый мужчина имеет свой идеал женщины. Вы понимаете, о чем я говорю.

— Допустим.

— Он хранит в своем воображении некий портрет такой идеальной для него женщины, не надеясь зачастую встретить ее в действительности.

— И что же?

— Так вот. Я встретил такую. Когда я увидел вас и понял, что вы и есть та, о. которой я думал и мечтал много лет, я оказался в таком волнении, что упал и вывихнул ногу. Таким образом, вы немножко в долгу передо мной и должны чем–то вознаградить меня.

— Чем же? — спросила она, подумав.

— Пообедать со мной сегодня вечером. Я чувствую себя одиноким. Что вы думаете об этом?

— Все это настолько странно и неожиданно, но что ж… Эта мысль мне нравится. Где мы будем обедать?

— Мне кажется, что было бы очень хорошо, если бы я встретил вас в Беркли в четверть десятого. Обещаю вам прекрасный обед.

— Хорошо.

— Вот и чудесно.

— Я не должна этого делать, — сказала она медленно. — Я приду туда.

— С нетерпением буду ожидать вас.

— Вы, кажется, очень интересный человек. Не так ли, мистер Келлс?

— В этом вы не ошибаетесь и даже будете приятно удивлены, узнав, насколько правы.

— Однако!

— Итак, в девять пятнадцать в Беркли?

— Я буду там.

Войдя в отель, я попросил портье побыстрее достать кэб.

Не прошло, пожалуй, и минуты, как моя новая очаровательная знакомая сидела в кэбе и приветливо помахивала мне рукой.

Глядя вслед удалявшемуся кэбу, я подумал, что все это весьма нехорошо, но тем не менее должно быть сделано. Для того дела, которое я имел в виду, она должна была подойти лучше, чем кто–либо другой.

В шесть часов позвонил портье и сказал, что ко мне пришел некий джентльмен. Я ответил, что жду его с нетерпением.

Когда он вошел в комнату, я быстро и внимательно оглядел его. Он мне понравился.

Это был стройный, тонкий в кости моложавый мужчина с весьма интеллигентным, симпатичным лицом. У него только–только начала пробиваться лысина на макушке.

— Добрый вечер, — сказал я. — Как ваше имя?

Он ответил, что его зовут Чарльз Фриби и что Старик направил его ко мне к шести часам.

Я попросил его сесть, предложил ему виски с содовой и спросил, какого рода работу он выполнял.

Кратко и точно он рассказал мне о своей деятельности в последнее время, и я убедился в том, что передо мной находится разносторонний профессионал.

— Что ж, — сказал я. — Если вы не очень щепетильны, то будете чувствовать себя в этом деле неплохо. Вряд ли я должен напоминать вам о том, что иной раз приходится быть если не мерзавцем, то, во всяком случае, чем–то в этом роде. И колебания здесь неуместны.

Он улыбнулся.

— Я не думаю, что смогу быть мерзавцем.

Внимательно взглянув на него, я убедился в том, что он, безусловно, не сможет быть мерзавцем, если того потребует дело.

Внешность у него была неприметная. В толпе его ни за что нельзя было бы заметить. Он производил впечатление человека, не привыкшего тратить зря время. На вид ему было лет тридцать с небольшим. Несмотря на худощавость, он несомненно обладал значительной физической силой. В его характере чувствовались настойчивость и целеустремленность.

Допив виски с содовой, он спросил:

— Каков будет мой первый шаг?

В ответ я спросил его, не говорил ли ему Старик обо мне.

— Да, но очень мало. Сказал только, что вы крупный специалист, что работаете самостоятельно и мелкими делами не занимаетесь. А что касается дела, в котором я буду участвовать, он не сказал ни одного слова.