Зловещее сокровище

– Так что, получается, ничего поделать нельзя?

– Отчаивается только слабый, а надежда остается всегда. Думаю, тебе надо к молодым Богам, а точнее, к Великому Будде, или царевичу Шакьямуни – как его еще называют; предположу, что именно он сможет подсказать тебе правильный выход. Кстати, как, надеюсь, ты понял, мы находимся на Олимпе, тебе же надлежит отправиться в Индию, – хитро улыбнулся в густые усы, а затем заговорщицким тоном добавил: – притом, как ты понимаешь, самолетов здесь нет; идти же пешком тебе придется далеко не единственный месяц…

– Что же делать, Великий Боже?! – чуть не впадая в отчаяние, всплеснул Королев руками.

– Есть тут у меня одна хитренькая мыслишка…

В последующем, пусть и старческой, но все такой же властной поступью, он поднялся в Великий Храм и вернулся назад, неся в руках что-то беспрестанно резвившееся и отчаянно трепыхавшееся. Когда же он предъявил, что с собою принес, Семен просто ахнул от простодушного удивления: его взору представились сандалии с небольшими, легкими крылышками. Зевс же, улыбнувшись, промолвил:

– Проказник Гермес разбрасывает свои летающие штиблеты где только «непоподя», – и хитро прищурившись, – значит, не сильно-то они ему и нужны… перелет будет, конечно, не такой, как на самолете, но все же пройдет намного быстрее; смотри, к ним нужно сначала привыкнуть, потому что они любят немножечко взбрыкивать.

Передавая божественные предметы, Бог дал новоявленному воспитаннику времени попробовать полетать, чтобы как следует пообвыкнуть. Сначала сандалии, и правда, вытворяли невероятные пируэты, вероятно неготовые вот сразу принимать на себя новоявленного хозяина, но постепенно Семен, обладавший неплохой физической подготовкой, сумел приручить «необъезженные» божественные создания. Говоря про Великого Зевса, все время «увеселительного концерта» он безудержно и весело просмеялся, периодически оттирая с глаз непроизвольные слезы. Когда управление магическим средством передвижения было освоено, Бог последний раз с удивительной нежностью взглянул на полюбившегося ему человека, а затем уже грозно скомандовал:

– Вперед! Время не ждет.

Глава LIV. Начало Великого сражения

Как ни странно, весь перелет до Индии занял не больше двух дней; но, опять же, это если судить о течении времени по земным измерениям, там же на самом деле все происходит намного медленнее, и прошло никак не меньше чем полторы недели. В качестве ориентира Зевсом было указано, что лететь необходимо, пока лесистая местность не начнет редеть и не покажется знаменитый храм города Капилаваттху, где родился Сиддхаттха Готама, впоследствии ставший Великим Буддой, царевичем Шакьямуни.

Как оказалось, найти искомое место оказалось не так уж и трудно: сандалии, постепенно привыкшие к новому хозяину, сами принесли его к заветному месту. Будда, наверное, единственный изо всех существующих Богов, кому было даровано право просвещаться и дальше, постигая секреты людского бытия и непрерывно работая в поисках той самой причины, какая непременно укажет, что же пошло не так, как было задумано когда-то Богом-Создателем.

Оказавшись в храме, где Великий Духовный учитель, как оно и положено, восседал на массивном, замысловато украшенном троне, Семен был очень удивлен его внешностью. Среди внешних характеристик возраст определить было трудно (говорили, что Будде Шакьямуни должно было быть не менее восьмидесяти лет), перед глазами же отважного путешественника предстал представитель Божественной касты, едва ли достигший тридцатипятилетней отметки. Кроме возрастного несоответствия, выделялись и некоторые другие особенности: чрезвычайно пропорциональное, к тому же прямое и массивное тело, как дерево ньягродха (растущее вниз), имевшее туловище с широкими плечами и напоминавшее льва, оно дополнялось руками длинными и красивыми, как и черепаха-подобные ноги, бывшие пухлыми, словно у молодого; пальцы рук длинные – соединены перепонками; кожа нежная, тонкая, имевшая золотистый оттенок; овальное «львиноподобное» лицо было украшено глазами, уподоблявшимися сапфиру, над ними красовались «бычьи ресницы»; волосы на голове уложены в аккуратный, неподражаемый кокон. Когда он начинал говорить, то его речь приобретала подобие голосу Брахмы. Одежда Духовного учителя составляла обыкновенное «дхоти», да, впрочем, и весь вид представшего Божества как бы сам за себя говорил, что при жизни он и очень много, и сравнительно долго над собой поработал, а еще и добился невероятных результатов в научных познаниях, что, между прочим, продолжает делать и вплоть по настоящее время.

Отвлеченный от мыслительных трудов шумом, произведенным незваным гостем, Будда чуть приподнял глаза и, едва увидев подоспевшего посетителя, эмпирически произнес:

– Я ждал тебя, Избранный.

– Но в связи с чем? – искренне удивился Семен.