Зловещее сокровище

Досыпали уже в машине. Пусть было и не совсем удобно, тем не менее их никто не беспокоил своим шуршанием и миллионным постукиванием по полу маленькими тараканьими лапками.

Глава XXXIV

Переправа

На утро проснулись рано. До Крымского полуострова оставалось чуть менее тысячи километров, поэтому, определенно, без смены шофера в таком долгом пути было не обойтись. Очередь вести машину была за Семеном, потому-то он с готовностью сел на место водителя. Дальнейший путь проходил значительных осложнений, если не считать остановки на стационарном посту ГАИ, располагавшемся на тысяче шестьдесят первом километре.

Эта задержка была не существенной: документы у путешественников были в порядке, скорость они не превышали, ремни безопасности были пристегнуты, даже у дремавшего сзади Ковальского. «Права качать» не стали, прекрасно понимая обязанность полицейских, направленную на безопасность движения, особенно, на этом оживленном участке дороги, тем более что быстро закончив стандартные процедуры, сотрудники ДПС, пожелав путешественникам счастливой дороги, предоставили им возможность двигаться дальше.

Королев вел автомобиль еще двести километров, потом взмолился об отдыхе. Его заменила замечательно отдохнувшая к тому времени самопровозглашенная предводительница. Однако, как назло, на подъездах к городу Тимашевск они опять застряли в растянувшейся на пятнадцать километров пробке, образовавшейся на знаменитом железнодорожном переезде.

— Что за черт? — выругалась Багирова, состроив страдательную мину и прищурив красивые глазки, — Как только я сяду за руль, так мы обязательно устремляемся в транспортный коллапс.

— Я все понял, — отозвался с заднего сиденья Ковальский, — принимаюсь за управление.

И не дожидаясь согласия великолепной Виктории, вышел из машины и подошел к водительской двери. Молодая женщина, понимавшая, что находясь в раздражительном состоянии, она рискует не только своей жизнью и благополучием своих возлюбленных, но и ставит под угрозу положительный исход всего ответственного и очень важного предприятия, не стала с этим решением спорить, а освободив свое место, обошла автомобиль кругом, после чего, не церемонясь, согнала с переднего пассажирского места задремавшего Королева. Определив ему ехать сзади, сама она заняла его удобное кресло и уселась рядом с водителем.

Здесь они потеряли еще два часа и прибыли в прославленный город Тамань лишь к самому вечеру. Пересекать керченский мост острой необходимости не было, тем более что конечным пунктом назначения для них был прославленный Севастополь. Потому-то, пока еще не было слишком поздно, на этот раз решили найти, пусть и дорогую, но все же приличную гостиницу, и уж там спокойно заночевать, набираясь сил для дальнейшего путешествия, ведь им предстояло совершить довольно опасную переправу на территорию, сопредельную их государству, причем, сделать это на абсолютно незаконных условиях, не оформляя никаких виз и разрешений на въезд.

Найти отель им не повезло, даже и не приличный: все места везде были заняты. Стоял самый пик курортного сезона, плюс недавно открывшийся Керченский мост, манили на полуостров Крым многочисленных Российских туристов. Уже ближе к полуночи более продвинутому в таких вопросах Аркадию удалось найти съемную трехкомнатную квартиру. Она была достаточно дорогой, но выбирать в данном случае не приходилось. Первый вопрос, который последовал от Багировой, когда он сообщил это радостное известие, был примерно такой:

— Змеи и тараканы есть? Если увижу хоть одного насекомого, либо же пресмыкающегося оплачивать услуги не буду. Сам будешь расплачиваться за весь этот животный сервис.

Это было не совсем вежливо, но Виктория была готова в очередной раз спать в машине, что за последнее время это уже входило у нее в выработанную привычку, и в этом случае Ковальский старался изо всех сил проявить свои способности, чтобы вновь заслужить утраченное им расположение милой возлюбленной. Однако, хоть она и видела это и все понимала, все ее помыслы были устремлены к Семену, а перед бывшим уже женихом она испытывала неизгладимое чувство вины.

Вот приблизительно в таком лирическом настроении засыпала молодая прекрасная женщина. Двое ее спутников также терзались от любовных переживаний, тем не менее, делая это, каждый в своей манере.

Ковальскому было очень жаль, что любовь его возлюбленной безвозвратно уходит, и, при этом, он очень завидовал своему новоявленному знакомому, с которым за время путешествия очень сдружился, и теперь уже, как некогда раньше, не испытывал к нему ни ревность, ни ненависть. Он твердо для себя решил, что девушка сама должна выбрать, кто же ей наиболее дорог, хорошо уже понимая, что нет ничего крепче мужской дружбы, и вот это самое новое доселе неизведанное им чувство казалось ему самым правильным и надежным, которым стоило дорожить больше всего на свете.