Змеи в костюмах. Как вовремя распознать токсичных коллег и не пострадать от их деструктивных действий

Через несколько минут пришла Джонс. Она примерно представляла, чего ей ожидать, но не понимала причины. В компании рассказывали, как после встречи топ-менеджеров Смит вызывает подчиненных в кабинет, чтобы устроить им нагоняй, но, поскольку проектов Джонс не было в повестке дня, это не могло стать причиной для вызова. До настоящего момента все ее пересечения со Смитом носили в основном дружелюбный характер, и никаких причин подозревать, что ситуация изменилась, не было.

Секретарь Смита поздоровалась с Джонс и провела ее к двери кабинета. Смит жестом пригласил Джонс войти и закрыл дверь. Секретарь вернулась к своему столу и стала набирать очередной документ. Взглянув на двух помощниц, сидевших справа и слева от нее, девушка вздохнула. Все трое знали, что произойдет дальше.

«Выволочки», как называл эти мероприятия вспомогательный персонал, происходили раз в неделю, обычно по пятницам, после утренних встреч руководителей. После таких совещаний Смит всегда был недоволен, но никто не знал почему, поскольку протоколы хранились в секрете. По всей видимости, кто-то устраивал ему разнос, и он хотел выместить злобу на подчиненных, – иначе как еще можно было объяснить его поведение?

Джонс была очень приятной женщиной. Она пришла в компанию недавно и имела превосходные рекомендации и портфолио. Всегда вежливая, она обладала жизнерадостным, уравновешенным характером. Ей удалось продержаться в компании три месяца без вызова в кабинет Смита – неофициальный рекорд во всех отношениях. Помощницы подпрыгнули, когда в мусорную корзину с грохотом полетела первая папка. Этот театральный прием Смит использовал для того, чтобы подчеркнуть свое разочарование, недовольство и отвращение к результатам работы подчиненных. Швыряние папок производило сильный эффект, особенно на специалистов, которые очень гордились своими проектами и презентациями. Вскоре послышались голоса: сначала закричал Смит, затем подала голос Джонс, после чего перепалка продолжилась, потом наступило небольшое затишье, а затем голоса стали еще громче. Расслышать звучавшие в кабинете слова всегда было трудно, но время от времени отдельные фразы проникали сквозь стены. Порой слышались ругательства, но не в этот раз.

Смит изучал Джонс довольно долго и понял, что сквернословие с ней не пройдет. Он проявил проницательность, придя к выводу, что ее необходимо сломить интеллектом. Смит должен был убедить Джонс, что ее работа далека от приемлемой – скорее даже плоха. Он угрожал ей переводом, понижением в должности и увольнением, но давал шанс искупить грехи. Как и следовало ожидать, Смит убедил Джонс, поскольку никто не уходил из его кабинета, не согласившись с тем, что работает плохо. Джонс не стала бы притворяться: ее требовалось убедить, и это произошло. Кроме того, Джонс обязана была испытывать благодарность за помощь и советы. Она должна была подчиниться, как и остальные ее коллеги и предшественники. Смит на это рассчитывал.

Смит гордился своей способностью ломать людей, а затем восстанавливать их уверенность в себе – но не до конца, а ровно настолько, чтобы держать их на коротком поводке. Ему необходим был контроль над людьми, и он терпеть не мог, когда у кого-то появлялась мысль, идея или озарение, которое должно было снизойти на него, «большого начальника». Кроме того, Смит терпеть не мог ошибаться и считал, что всегда прав. Во всяком случае, такой была гипотеза, сформулированная сотрудниками в отношении босса. Некоторые относились к этому с юмором и высказывали предположения, что или врач, принимавший роды, уронил его на пол, или он рос среди волков, или его оставили в поле пришельцы, или в юности его укусила бешеная собака. Юмор помогал терпеть такое положение вещей, но не исцелял душевных ран. Некоторым было трудно смириться с безобразным поведением руководителя.

Смит набрасывался на сотрудников не только в кабинете. Подчиненные (почти половина сотрудников компании) становились его легкой добычей просто в коридоре, на совещаниях, за своими рабочими столами. Все испытывали напряжение, едва Смит появлялся в отделе. Склонив головы, сотрудники старательно делали вид, что загружены работой больше, чем на самом деле. Вероятность нападения Смита составляла один к одному; он мгновенно впадал в ярость, после чего так же быстро успокаивался и начинал улыбаться. Порой он в добром расположении духа ходил по кабинетам, расспрашивал о футбольных тренировках детей или просто любезно общался, желая подчиненным всего самого лучшего. Это приводило людей в замешательство. Новичков подкупал такой подход, и они делали вывод, что Смит доброжелательный, заботливый и легкий в общении руководитель. Никто не решался предупредить новых сотрудников о том, что скрывается за этой улыбкой, не зная, кто может быть шпионом Смита.