Змей, задушивший филина

В лорде-генерале проснулось любопытство. Это становилось крайне интересно. Это был не первый раз, когда Конрад встречался с кем-то по просьбе второй стороны, но то было время войны человека, которого мало кто знал, с титаном, сделанным из глины. Сейчас же, чтобы привлечь внимание нынешнего императора, требовалось нечто большее, явно не просьба одного из вассалов. Для такого был Сенат, а не аудиенции в тронном зале. Конрад доселе исключений не делал, даже в случае грабежа чужеземцами обращались к сенаторам, пусть и с чрезвычайной скоростью проходя все инстанции бюрократического чудища. Да и Эрлон, выведенный из себя… для такого нужно было что-то воистину оскорбительное или для него, или для его народа в целом.

В размышлениях Хасеас и не заметил, как тот самый адмирал-префект вошёл в зал. Будучи немногословным, как и всегда, он вежливо поприветствовал и императора, и лорда-генерала, прежде чем так же встать подле трона, по левую сторону вместе со своим коллегой-военным.

Эрлон имел ранг адмирала, состоя во главе Адмиралтейства. Его достаточно необычно звучащее имя было на самом деле составным, поскольку его народ имел привычку делать их чрезвычайно длинными для остальных. Несмотря на достаточно холодный с виду характер, он не имел на этот счёт возражений. У него была чрезвычайно бледная кожа, практически белая. Скулы адмирала были очень ярко выражены, все прочие черты лица были также острыми, нос ястребиный. Эрлон имел красные глаза, причём белков в них не было, вместо них был лишь менее насыщенный оттенок. Его чёрные волосы были аккуратно завязаны в короткий конский хвост. На нём была такая же форма, что и у Хасеаса, но в белом цвете Адмиралтейства.

Хасеас несколько раз бросал взгляд на паллидонца, стараясь не быть замеченным за подглядыванием. Сложно было судить, что именно чувствовал Эрлон в этот момент. Это было сродни поиску эмоций у камня, на котором нарисовали лицо. Оно было столь же недвижимое и непроницаемое. Алые глаза его смотрели куда-то в пустоту, что придавало суетливым движениям Конрада более яркий окрас. Неожиданно Эрлон отвёл свой взгляд от мозаик на стенах и повернулся к лорду-генералу.

– Я не мог не заметить вашего любопытства. Вас что-то интересует? – поинтересовался он с присущим ему снисходительным тоном.

– И я даже знаю что, – вновь улыбнулся Конрад, но после этого стал нем. Через пару секунд он посмотрел на часы, и бровь его устремилась вверх. – Странно, уже без пяти одиннадцать, а от нашего гостя ни слуху ни духу. Даже Палатины меня не оповестили… однако в комнате мы не одни… попрошу вас всё же показаться.

И верно, стоило ему сказать эти слова, как из-за колонны появился гость. Бледная кожа и красные глаза выдавали в нём паллидонца. Он был высоким и статным, высоко держа голову. Короткие волосы были зачёсаны назад, и кого-то этот чужеземец напоминал. Одет гость был в длинную робу бордового цвета, достающую чуть ли не до пола. Роба была испещрена письменами, что были записаны золотыми нитями. Пока гость подходил ближе, Конрад заметил чёрные сапоги, что, разумеется, не соответствовало стандартам. Также монарх обратил внимание, что взгляд визитёра был направлен не столько на него, сколько на одного конкретного адмирала. Эрлон, в свою очередь, не сводил взгляда с гостя, прежде чем повернуться к императору, который будто этого и ждал, если судить по самодовольной ухмылке на его лице. Она была едва заметна, но определённо рождена специально для адмирала. Гость поклонился для приличия, будучи у подножья небольшой лестницы.

– Я благодарю вас за принятие нашей просьбы, Ваше Величество. Моё имя Эргис-кор-Нор, я являюсь представителем Второго Дома, – гость сказал на языке, заведённом у ютов, пусть и с явным акцентом, в котором сразу узнавались нотки языка, столь знакомого адмиралу.

– Я и сам рад завести знакомство с кем-то за границей Империи. Как вы и просили, встреча тайная, здесь нет никого, кроме меня и моего ближайшего круга.

– В тронном зале? – прошептал Хасеас, удивлённый подобной несостыковкой.

– Да, Хасеас, здесь, – ответил ему Конрад, – Здесь абсолютно пусто, и никто не подслушивает. И всё же, – он повернулся к гостю, – К чему эта секретность, коли вы действительно желаете сотрудничества? И, вдобавок, почему говорит Второй Дом, если за внешние сношения отвечает Четвёртый? Я позволил себе ознакомиться с вашими порядками.

– Не весь Паллидон желает этого. В том числе и Первый Дом.

– Единоличное решение, значит? – император наклонился вперёд. – Что думаете, адмирал-префект?

Эрлон посмотрел на него, взглядом выражая недовольство. Император не уведомил его о подобном шаге. Но эта искра эмоций в его глазах быстро угасла.

– На моей Родине питают сомнения насчёт ваших намерений в отношении их. Первый Дом, в чьих руках бразды правления в этом столетии, особенно холодны по отношению к Империи. К вам лично. Подозреваю, это связано с принципами, которых вы придерживаетесь. Вот только я был не в курсе, что моя семья задумала пойти против их воли.

– Ты был изгнан, Эрлон. Потому ты и не осведомлён.