Змеиная Академия. Щит наследника. Часть 1

Нильяр зажмурился, пытаясь согнать сонную одурь и протереть глаза. Во дворец он последние дни предпочитал не возвращаться. Императрица разыгрывала свою очередную партию, что раздражало неимоверно, но… его время действовать ещё не пришло, нет. Тут удар должен быть точным, но прежде придется раскрыть глаза отцу.

Плеча невесомо коснулась рука, вызвав на малоподвижном лице мужчины слабую улыбку — он ценил это существо настолько высоко, насколько было для него возможно.

— Мой господин, Нильяр, вам надо поспать хотя бы пару-тройку иторов. Вы истощаете себя, а вам нельзя показаться сейчас слабым. Прошу вас, — почти настойчиво. Слишком заботливо.

— Уже вернулся, Эрайш?

Мужчина резко обернулся, смотря на замершего рядом телохранителя. Больше, чем охранника или друга. Того, кто много лет назад согласился стать его Щитом — защитой от любых опасностей и бед, добровольно принимающим на себя его боль, его раны, даже его усталость. Нильяр до сих пор помнил их первую встречу. Она произошла уже здесь, в этом мире, и Раш был его коренным уроженцем, но к какой расе он принадлежал — до сих пор оставалось загадкой, как и то, почему он решился на такой шаг, лишившись собственной личной жизни, отдал всего себя своему господину.

Тогда Нильяр только-только переступил порог совершеннолетия и узнал неприятную правду. Правду, которая разрушила его жизнь и его представления о семье. И в тот день императрица попыталась убить его. Он смог сбежать — еле живой, напуганный, разрушенный изнутри разочарованием и отчаяньем. Наверное, его нестабильная магия погубила бы его тогда, если бы не Эрайш.

Незнакомые переулки, чей-то огромный запущенный сад, земля под ногтями и тиски, сжимающие грудь, не дающие вздохнуть. Слезы жгли глаза, и он не шипел — выл от отчаянья, проклиная всех и вся. Магия разрывала неподготовленное тело, оборот мог обратиться смертью — если бы не помощь чужака. Он появился из ниоткуда, даже шагов не было слышно. Незапоминающееся лицо, неправильное, невзрачное, только глаза поражали — ослепительная белизна, разбавленная семью точками ромбовидных зрачков. Тогда он перепугался до икоты, а странный незнакомец молча обнял его. Он был горячим, как костер, и, неожиданно, чужое тепло умерило дрожь в теле, позволяя расслабиться. Эрайш вылечил его раны, позвал в дом — небольшой, с уютными резными наличниками и зеленой крышей, накормил и заставил уснуть.

А наутро он опустился перед наследником тогда ещё небольшого королевства на колени и сказал: «Я буду вашим щитом. До тех пор, пока вы будете нуждаться во мне и пока не прогоните прочь или я не погибну».

С тех пор он спас ему жизнь ровно тысячу двести сорок три раза за прошедшие века. Он врос в душу, и без своего брата-хранителя наследник не мыслил своей жизни. Пожалуй, только Илшиарден и понимал его. Впрочем, возможно Палач что- то знал благодаря своему дару — слишком уж задумчиво и с опаской он поглядывал на Раша с первой их встречи. И молчал. Илш был старше Нильяра, и, хотя с годами эта разница стала почти несущественной, всегда считал нужным оберегать его.

— Конечно, господин. Я вернул дочь Черного Лорда в академию, после её занятия с отцом. Хочу отметить, что она делает заметные успехи.

Вот ещё странность. Всегда равнодушный к чужакам — он и убивал своих противников с таким же безразличным лицом, как пил горячий тайриш, — слабоалкогольный напиток для магов — Раш стал относиться к дане Дейирин ас Илшиарден Ашаэр с каким-то отеческим вниманием. Или, скорее, с ревностью старшего брата. Спросить почему — не ответит, а настаивать не хотелось. Да и его внимание змеечке только к лучшему — безопаснее будет.

— Её дар велик?

— Как может быть иначе, если Айр Ши ведет её, свою любимую жрицу.

— Ещё бы не была она любимой, если она вообще умудрилась стать его единственной поклонницей, — мужчина усмехнулся уголками губ, хотя ничего забавного в ситуации не было. Только божественных разборок им и не хватало, учитывая, что на него давили жрецы других пантеонов.

— Империя вот-вот взорвется, мой принц, — словно подслушав его мысли, шепнул Щит. Он казался по-настоящему обеспокоенным, и обычно невзрачное лицо будто осветилось изнутри, делая его лицо почти человечным, — и может статься так, что скоро я не смогу вам помочь, — внезапно спокойно закончил он.

Нильяр сначала не понял — или не захотел понимать. Не сбилось дыхание, не дрогнули руки. Только один Змей Великий знает, чего ему это стоило. Немногое во всем свете могло поколебать его душевное равновесие, но…

— Уходи лучше прочь, Раш. Уходи немедленно.

— Я не могу уйти, мой господин. Судьба уже предрешена.

— Кем? Впрочем, мне плевать. Я обменяю любую жизнь в этом мире на твою…

Древний, обрекший себя на изгнание, задумчиво смотрел на него, но видел, кажется, нечто другое. И только, когда наследник уже готов был нашипеть от бессильной ярости, ответил:

— Здесь ничего не зависит от вас, господин. Решение за другим существом.