Змеиная гора

Ждать пришлось долго. На пути ордынцев были мелкие селения и купеческие дворы вдоль реки, где войска, как я понимаю, ненадолго задерживались. К назначенному месту они подошли уже в сумерках, в тот момент, когда солнце только коснулось горизонта, раскрасив небо оранжевым и красным. Большая часть авангарда, следующая след в след за разведчиками, напирала на легкую конницу, нервно гарцующую вдоль шестов с выставленными на них зловещими черепами. Все, что происходило, не напоминало панику, напротив, часть подразделений рассредоточились и заняли оборонительную позицию вокруг основной группы войск. Это еще раз убедило меня в том, что ордынцев застать врасплох – задача не из легких. От разведчиков, в глубь войска, умчались посыльные с донесением, и вся масса движущейся армии стала сбавлять ход.

Мы засели в уютных и теплых берлогах в тени крутого берега. Я уже успел пробежать по льду и установить все запальные шнуры, так что беспокоиться о том, что они быстро отсыреют, не стоило.

Отправив гонца, разведка тут же рассредоточилась, и несколько пар кавалеристов проскакали от нас в очень опасной близости. Их кони забеспокоились, но сейчас меня тревожили не лошади разведчиков, а их собаки. Разумеется, мы предусмотрительно раскидали куски свежего мяса, волчий помет и выпаренную коровью мочу в округе, чтобы отбить запах, но стопроцентной гарантии эти меры не давали.

Других обходных путей на этом участке не найти. Выбор простой: напрямик по льду реки, где расставлены предупреждающие об опасности знаки, либо сквозь чащу по берегу, продираясь всем войском через пышный ельник и бурелом. Но самое главное – это страх перед неизвестностью. Предсказать последствия нарушения этой вполне явной очерченной границы не возьмется никто. Командиры отрядов и их полководцы почуяли подвох. Суета во всем стане была нешуточная. Задние, все прибывающие отряды уже подпирали авангард, так до сих пор и не решившийся ступить за запретную черту.

– Боятся, – хмыкнул Мартын и толкнул в плечо Олая. – Чуют басурмане, что нечисто место, вот и попятились.

– Хуже будет, ежели в обход пойдут, – пробурчал опытный охотник, плотней натягивая на себя козлиную шкуру, припорошенную снегом.

– Вся комедия в том, что и в обход идти им тоже страшно, – прокомментировал я сложившуюся у ловушки ситуацию и приготовился поджигать фитили, уже не сомневаясь в том, что армия пойдет по реке. Действительно, достаточно было найтись одному герою или провокатору, который пересечет черту и проскачет верхом несколько сот метров вперед, не встретив никаких препятствий, остальные, как стадо баранов, хоть и робко, но все же попрутся за ним. Вот пара десятков пеших солдат, ведущих под уздцы лошадей, груженных припасами и вооружением, проследовали на запретную территорию. Вот еще конники неуверенно двинулись навстречу неизвестности, растянувшись длинной вереницей по протоптанной тропинке. Рисковые ребята. Ни под каким предлогом не хотят остановиться, отказаться, повернуть восвояси. Что ж, получите-распишитесь! Фитиль будет гореть примерно минуту, пока добежит до всех лунок с пороховыми зарядами, все горящие шнуры вымерены примерно так, чтобы порох взорвался почти одновременно. В действительности при уровне моей несовершенной еще техники такое произойти не может, но я хотя бы знаю, в каком месте допустил ошибку. На льду уже стояли около полусотни человек и примерно столько же лошадей. Кошмарных по разрушительности взрывов не последовало.

Только короткие уханья, и лед под ногами врагов вдруг превратился в мелкое крошево, распуская длинные трещины по всему ледяному панцирю. Взметнулась вверх ровными колоннами вода вперемешку с осколками льда.

Эффект был ошеломляющий! Я даже привстал на колени, чтобы как следует рассмотреть все, что там, на реке, произошло. Проскочивший вперед авангард из более чем десяти конников остался невредим, они успели пройти зону разрушения, но и у них под ногами лед значительно растрескался. Проблема в том, что большая часть энергии взрывов пришлась в стороны и вверх, выбивая из-под взметнувшегося льда высокие шлейфы воды. Лед разрушился и продолжал ломаться дальше под весом застопорившейся армии, что, в свою очередь, привело к панике.