Змеиного царевича жена

Морщась и потирая виски, этот противный змей быстро надел свежую рубашку, совершил все необходимые гигиенические процедуры, пока я валялась без сил и пялилась в потолок. Потом принес мне кубок с какой-то противной бурой гадостью и заставил выпить. И нет, это был не кофе. От завтрака я мужественно отказалась.

Когда немного полегчало, пришлось подниматься.

Ядик и Гера нашлись снизу, они, оказывается, здесь заночевали. А Эфодару хватило сил и разума вернуться домой. Молодец, мужик. Уважаю.

– А ноги, ноги получились? – встретили неловким вопросом нас друзья Зубослава. – Ну елки зеленые, вы, наверное, недостаточно эффективно провели брачную ночь!

Славка бросил на меня сердитый взгляд и пробурчал:

– Не спало проклятье. Может, время нужно. А может, и подтолкнуть его стоит.

– Это ты сейчас о чем?

– Вы про сапоги царские слышали?

Про сапоги, очевидно, не знала я одна, потому что юные наги сделались грустны и задумчивы, и отнюдь не от похмельных страданий.

– А может, не надо, Зуб? – как-то неуверенно спросил Ядик.

– Надо, Ядик, надо. Иначе меня родня сожрет.

– Да что за сапоги, расскажите же мне! – не утерпела я.

– Мутная там история, – вздохнул Гера. – Ну, слушай. Короче, были у царя Душегуба Третьего ноги. А на ногах были сапоги. Вот. Все.

– Что “все”? – не поняла я.

– Конец истории, – трагично вздохнул Гера.

– Я не поняла, при чем тут сапоги?

– Гера имел в виду, что на ногах у Душегуба Третьего ВСЕГДА были одни и те же сапоги.

– Так может, он их любил очень. И они ему не терли и не мяли.

– Всегда.

– Что, и ночью он их в постели не снимал?

– Об этом история умалчивает. Но свидетели имеются, что да. И спал в сапогах.

– Погоди, какие свидетели? Они наврали, поди, а вы уши развесили.

– Дед мой во вранье замечен не был.

– А Громослон Дубогробович при чем?

– Ну хотя бы при том, что он Громослав Душегубович.

– Да помню я, но не всегда. Стоп! – тут до моей светлой головушки начала доходить пикантность ситуации. – Тот самый Душегубович?

– Угу. Единственный сын Душегуба Третьего.

– То есть ты думаешь, что наличие сапог является необходимым условием? Боюсь тебя разочаровать. Сапоги – вещь вторичная. Их ведь нужно на что-то надеть. Не на руки же!

– У тебя есть другие идеи?

– Нет, но…

– Зуб, а ничего, что те самые сапоги находятся в государственном музее Серпента под охраной? – ласково осведомился Ядик. – Ты ведь не думаешь, что ты можешь прийти и попросить их примерить?

– Нет, не думаю, – ровно ответил Зубослав. – Но я немножечко помню, кто несколько лет работал начальником охраны этого самого музея.

– И кто?

– Некто Эфодар Длиннохвостов.

– Наш Эфодар? – сообразила я. – Ну, с которым мы вчера пили?

– Он самый.

– И как давно ты обдумываешь этот план?

– Недели две уже.

Я с уважением примолкла. Какой предусмотрительный! И вовсе он дурачком не кажется уже, как раньше.

– И что мы теперь делать планируем? – тихо спросила, внимательно его разглядывая, словно увидела впервые.

– Мы? Ты тут остаешься, а я за сапогами.

– Я с тобой! – тут же подпрыгнул Ядомир.

– И я, – сообщил Гера.

– И я, – надула я губы. – У нас, между прочим, медовый месяц. Никуда ты один не поедешь.

– Так я пока и не собирался. Ребятам еще сессию сдавать нужно, у них же нет деда-ректора, который все ведомости заранее подписал. Вот сдадут, приедут, и уже будем решать, как сапоги добывать.

Друзья его погрустнели, а я наоборот обрадовалась. Я еще от свадьбы не оправилась, куда мне сапоги воровать! Прекрасно ведь понимаю, чем дело закончится.

Ядомир и Гера ушли, зато заявился Громохвост Душегубович, не к ночи будь помянут. Да, я как-то резко запомнила его имя. Не знаю, что это со мной такого странного случилось, колдунство какое-то.

Дед притащил целую гору книг и заявил сурово:

– Зубослав, мальчик мой! В университете тебе подписали академический отпуск по семейным обстоятельствам, но я думаю, ты перебьешься. Вот тебе учебники, вот план, будешь заниматься самостоятельно. Потом сдашь экзамены экстерном, и переведем тебя на пятый курс вместе со всеми.

Славка захлопал глазами и надулся.

– Дед, да ты сбрендил!

– Зубослав крайне удивлен вашему предложению и считает его неприемлемым, – на всякий случай перевела я.

– Я слишком тупой, чтобы самому выучить… – он взглянул на обложку учебника. – Лунную рунологию и историю семи царств. Засунь их себе под хвост, я не собираюсь даже это открывать!

– Зубослав сомневается в своих силах. Ему нужна будет помощь, – снова вмешалась я.

Почему-то оба нага посмотрели на меня недовольно.

– Теорию сдашь как миленький, – буркнул дед. – С практикой что-нибудь придумаем. Я сейчас уезжаю и всех забираю с собой. Отдыхай пока и готовься к учебному году.

– Всех-всех? – с надеждой спросила я. – И берегинь?

– Нет уж. Бабки твои отплывают вечером. Сама с ними разбирайся, раз такая умная.

И уполз.

– Ну и кто тебя просил лезть? – недовольно проворчал Славка. – Я его почти дожал. Щас бы он разозлился на меня, назвал бы недоумком и болотным червяком и в гневе спалил все книги. А теперь что? Учить придется, тьфу.

И тоже уполз наверх с самым недовольным видом. Учебники, впрочем, прихватил с собой.