Значит, я умерла

Мне повезло: поезд «Гранд-авеню – Ньютаун-стейшн» прибыл на станцию через минуту после меня. Три четверти часа спустя я была уже у дверей Джульетты. Эта собственность Трэкстонов была куда симпатичнее, чем левиафан из стали и бетона в центре. Здесь изогнутые грани были окутаны серебристым и белым металлом. В фойе оказалась целая выставка картин: развешанные по стенам полотна в сочетании с высоким, точно в соборе, потолком вызвали трепет даже у такого циника, как я.

Я подошла к мраморной стойке и спросила Джульетту. Оттуда меня отправили к другой стойке, в противоположной части этажа. Рядом с ней был также отдельный лифт. Позолоченная табличка на стене гласила, что лифт частный. «Как это похоже на Джульетту», – подумала я.

– Здравствуйте, мне назначена встреча с Джульеттой Трэкстон. Я – ее родственница, Дейрдре Кроули, – представилась я, втайне злорадствуя над Джульеттой – вот бы она взбесилась, если б кто-то идентифицировал ее с родственниками вроде меня.

Но дама на ресепшен если и удивилась, то ничем этого не показала.

– Добро пожаловать в отель «Пенелопа», – сказала она с улыбкой. – Мисс Трэкстон сейчас на совещании, но, как только она освободится, я дам вам знать.

Я устроилась в небольшом зале ожидания напротив общих лифтов. Кресло, в котором я сидела, было плюшевым, с обивкой вроде искусственной овечьей шкуры. В ней было тепло и уютно, как той самой блохе в ковре. Я глянула на консьержку, но та сделала вид, что занята. Минуты две я сидела, наслаждаясь комфортом и надеясь, что никто меня не заметит.

Но не тут-то было. Над частным лифтом вдруг зажглась лампочка.

– Мисс, хотите, я позвоню прямо сейчас? – спросила меня консьержка.

– Конечно, – ответила я. И тут дверь лифта открылась, и из него шагнул в фойе Бен Норткатт.

Он увидел меня и, судя по всему, был потрясен не меньше, чем я. По крайней мере, застыл на месте и так на меня уставился, словно у меня вдруг выросли рога.

– Бен? Какого черта ты здесь…

Не успела я закончить вопрос, как Норткатт шмыгнул мимо консьержки и нырнул в какую-то боковую дверцу. Он не бежал, но двигался на удивление быстро. Я смотрела ему вслед, потрясенная и напуганная.

– Бен! – крикнула я пару раз, но он не обернулся и не сбавил шаг. Тогда я вскочила, догнала его бегом и схватила за руку. Он повернулся ко мне и вырвал свою руку. Его дыхание участилось, лицо было искажено яростью.

– Что ты ко мне привязалась, чего тебе от меня надо? – рявкнул Бен.

– Я пришла на встречу с Джульеттой. А ты что здесь делаешь?

– Что надо. Я не обязан отвечать на твои вопросы.

– Если мне понадобится, я выбью из тебя ответ.

– Как, интересно? Ножичком пырнешь, как своего папашу?

На нас начали оглядываться. Даже мой отец – единственный, кто имел право высказываться по этому поводу – никогда мне такого не говорил. Неудивительно, что от наглости Бена я почувствовала себя дезориентированной, не знала, куда кинуться. Гнев и тот прошел.

– Я только…

– Знаешь, что я тебе скажу? Кэролайн не зря ничего тебе не рассказывала, – выпалил Бен. – Она тебе не доверяла. Знала, что ты не умеешь держать себя в руках и обязательно сваляешь дурака, как ты всегда и делаешь, Дейрдре.

И он пошел прочь, а я стояла и смотрела ему вслед, чувствуя, как у меня подгибаются колени.

Глава 39

Дейрдре

Я не знала, что это было; понимала только, что я застала Бена за чем-то нехорошим и он психанул. Раздумывая об этом, я вернулась в отель.

– Мисс Трэкстон ждет вас в любую минуту, – сообщила мне консьержка, едва я вошла, и улыбнулась мне так радостно, как будто ровным счетом ничего не произошло. Ей бы в кино сниматься, честное слово.

– Спасибо, – буркнула я, направляясь к частному лифту.

Через несколько секунд я была уже наверху. Дверцы лифта открылись, и я оказалась в зеркальной черно-белой гостиной в стиле ар-деко, похожей на лихорадочный бред декоратора. По крайней мере четыре Джульетты ждали меня, и на каждой было черное платье с запахом и атласные шлепанцы на босу ногу.

– Добро пожаловать в мою гостиную, Дейрдре, – протянула она.

– То есть ты паучок, а я – муха…

– А разве нет?

Я сделала шаг вперед, надеясь, что не ошибусь и попаду к настоящей Джульетте.

– Хочу тебя предупредить, у меня живет ручной питон, – сказала она. – Он ползает на свободе; правда, сейчас он уже староват и медлителен, так что смотри, не наступи на него случайно.

– Кромвель, – вспомнила я. Среди прочих странностей золовки Каро упоминала и эту – пристрастие к комнатным рептилиям. – А почему именно питон?

Джульетта повернулась ко мне и выдала свою забавную полуулыбку.

– Мой отец панически боится змей. А брат – любых крупных животных. Так что Кромвель ограждает меня от обоих. Ну а что привело тебя в мое логово порока сегодня?

– Что здесь делал Бен Норткатт?

Джульетта приподняла бровь.

– Так вы знакомы?

– Он – журналист. Я познакомилась с ним пару дней назад.

– Стало быть, тоже копает под мою семейку, – заметила она. – И что ты ему рассказала?

– Ничего. Он мне не понравился.

– Мы тоже мало кому нравимся. Быть душками – это не по нашей части, – парировала Джульетта. – Выпьешь что-нибудь?