Знаю я имя твоё (СИ)

Молчу. Даю им время принять случившееся, не влезая в разговор. А сама осматриваю всё вокруг, вглядываясь в клубы тёмной энергии, стягивающиеся над бывшим поселением в тугие узлы.

Люди умерли страшной смертью. Похоже, всех местных заперли в домах и сожгли заживо…

Их страх, отчаяние и злость ещё долго будут довлеть над этим местом; возможно, пройдёт столетие прежде, чем энергетический фон здесь гармонизируется и позволит живым существам без препятствий проходить мимо.

А сейчас нужно уходить отсюда, как можно быстрей.

— У нас теперь одна дорога — обратно в клан, где я смогу найти для вас комнату в качестве временного жилья, — произносит Сяо-Вэй, подходя ко мне.

Я видела, как тяжело ему даётся оставаться собранным и не показывать своих чувств. Его взгляд, всегда дерзкий и бросающий вызов всем — даже комару, пролетавшему мимо, — теперь был потухшим и замутнённым непролитыми слезами. Да, он держался. И когда пожар стих, высохла и влага на его лице…

…и больше не появлялась вновь.

— Согласна, — киваю, взглянув на Мэйли.

Я осталась без дома, как и она, но при мне всё ещё было моё умение находить нужные травы. Как ни иронично, но мои эликсиры и настойки могли спасти меня от бедности — нужно было всего лишь найти котелок да емкость… а костер я всегда развести смогу.

Положение же Мэйли было много хуже моего по единственной причине: без родного дома она попадала в полную зависимость от брата, которого всегда считала своим птенцом, периодически выбирающимся из-под её крыла на волю. Сяо-Вэй слушал свою младшую сестрицу, ощущая её почти материнскую заботу, и никогда ей не перечил. Сейчас же он в одно мгновенье оказался её единственным кормильцем, её опекуном, её шансом найти достойную партию в клане — если он сам хорошо проявит себя…

Такая участь однозначно не радовала Мэйли, но, думаю, у брата и сестры ещё не скоро появится шанс поговорить об этом, — именно поэтому они оба сейчас чувствовали себя так скверно и в каком-то смысле даже беспомощно…

— Как ты, шими? — негромкий голос моего названного родственника выводит меня из размышлений.

— Я сегодня потеряла намного меньше вас, — ровно отзываюсь, отводя взгляд в сторону.

— О чём ты говоришь? Твой дом также сгорел! А твой огород и все твои старанья…

— Сяо-Вэй, — мягко останавливаю его, затем замолкаю, услышав чей-то плач… — вы слышите это?..

— Я слышу! — подтверждает Мэйли, застывая на месте, а затем мчится туда, откуда исходил звук.

Переглядываюсь с Сяо-Веем, и мы срываемся в ту же сторону! Однако, подбежав ближе, я осознаю, что повода для радости вовсе нет…

— Бабушка Мо! Бабушка Мо! Вы живы! — тараторит Мэйли, тряся старушку, спрятавшуюся за кустами, — Скажите, что здесь произошло? Есть ли ещё кто живой? Как получилось, что всё село сгорело под действием талисмана?!

— Тише, тише, — останавливаю её активные действия, настороженно глядя на старушку, рассудок которой совершенно точно повредился…

— Они пришли, они кричали, спрашивали, где он, но никто не знал, куда он ушёл, никто, кроме меня, я тогда в лесу была, видела, куда он ушёл, они всех сожгли, загнали в дома и сожгли, а мне жизнь сохранили, потому что я сказала, где он, они дали мне смотреть, как все горят, моя жизнь за слова о направлении, никто, кроме меня не знает… — начинает причитать старушка, сидя на земле и раскачиваясь вперёд-назад.

Замечаю что-то блестящее, зажатое в её пальцах, и даю знак Сяо-Вэю.

— Что у вас в ладонях, бабушка Мо? — осторожно произносит юноша.

— Они дали мне монетку, дали мне монетку, когда уходили, кинули мне её в руки, это плата за ответ, монетка и моя жизнь, а все остальные сгорели, а я смотрела, когда их заперли в домах… — бабушка Мо продолжает повторять то, что уже говорила, совсем не замечая того, что отражается на наших лицах.

— Она выторговала жизнь за монету? — потрясенным голосом спрашивает Сяо-Вэй.

— У неё в руках не просто монета. Там, кажется, кусок золота, — хмурится Мэйли, присаживаясь на землю и вглядываясь в предмет.

— Бабушка Мо, дайте посмотреть на свою монетку? — очень мягко прошу, тоже присаживаясь рядом.

— Моя монетка, моя монетка, цена в десятки жизней, проклятая монетка, проклятое место, проклятые заклинатели, проклятые талисманы… — заходится в бормотании старушка, а я вновь даю знак своему названному брату.

Сяо-Вэй осторожно забирает плоский кругляшек из ладоней бабушки, сообразив, что та давно уже ничего не ощущает, а я быстро вкладываю кусочек коры в сжимающиеся пальцы — взамен забранному.

Она всё равно не заметит разницы: разум старушки померк, остались только яркие воспоминания о той трагедии, что развернулась на её глазах…

— Что это? Действительно золото? — изумленно спрашивает юноша, — Я видел подобные монеты, только серебряные! А золотые — никогда!

— Я даже серебряных не видела, — сосредоточенно отзывается Мэйли, — говорят, на них выгравировано лицо верховного заклинателя Великого Ордена, состоящего из глав четырёх великих кланов…