Знаю только я

Очень мне понравилась пара Н.Бондарчук — Н.Бурляев. Это было бы приобретение, для картины необходимое, усложнение ее. Особенно в сочетании с таким Васильевым[161]. Но в стране и у нас в искусстве происходит какая-то чертовщина. Вдруг Бурляеву запрещают сниматься в положительных ролях. «Не соответствует идеалу положительного героя». Что за хреновина — понять невозможно. Еще как-то можно, хотя тоже полный идиотизм, понять и объяснить, когда Володьке Высоцкому лепят подобные ярлыки вроде за его «бандитские, блатные песни», но при чем Бурляев? Говорят, его сняли с роли Павки Корчагина в Киеве, в пятисерийном фильме. Бред сивой кобылы… И здесь вдруг Киселев: «Только через мой труп». Чего они к нему привязались? Говорят, он блистательно сработал в «Игроке»! Теперь из солидарности с партнером отказывается сниматься Бондарчук, Наташа… Я понимаю ее. Что происходит?!

60 съемочных дней — Любимов взбесится. У Высоцкого две картины, у Золотухина, наверняка снимаются Галкин, Филатов, Полицеймако… Вообще скандал назревает жуткий.

12 сентября

Вчера из театра принес стекло на стол. Под него — фотографии и заявление Высоцкого. Наш друг запил. Это может кончиться плохо, в кино особенно, и ему никто уж не поможет. Ложиться в больницу он не хочет. У Марины в Париже сбежал старший сын. Позвонил через несколько дней, когда его уж разыскивала полиция:

— Не беспокойся, я проживу без тебя…

У каких-то своих хиппи.

Иваненко скоро рожает… Ох, беда.

Теория, что его надо загрузить работой, чтоб у него не было времени (и тогда он не будет пить), полной фигней оказалась. В двух прекрасных ролях[162], у ведущих мастеров… в театре — «Гамлет», «Галилей» и пр., по ночам сочиняет, пишет… Скорее от загруженности мозга, от усталости ударишься в водку, а не от безделья. И все это может рухнуть. И мне подговнял. Но не про то речь, и все равно обидно. Репертуар меняется, «Антимиры» без него — значит, меня не отпустят…

Идут «Павшие». Володя не играет. И у меня защемило опять сердце — страшно опять мне лететь, прямо в пот бросает, да и всё.

15 сентября

Высоцкого положили-таки в больницу. Не смог он сам остановиться. А казалось, что это может произойти, но нет… Это лучший исход для него. Только бы люди в кино оказались к нему снисходительными. В театре до странного спокойно все к этому отнеслись, без громов, без молний… Будто ждали все и приготовились. Это от шефа. Без истерик, без угроз, спокойно отменил «Гамлета» и назначил «Свободу»[163]

, но ее не пустили. И сегодня в Управлении будет скандал.

20 сентября

Пришел Володька… и сразу спел и засмеялся… Чудо какоето… «Я — коней напою, я — куплет допою…» И все рады ему и счастливы.

9 октября

Высоцкий:

— Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После «Гамлета» и «Галилея» я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясет — руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме — я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно еще больше, а у меня нет сил… Я бегаю, как загнанный заяц, по этому занавесу. На что мне это нужно?.. Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то.

21 декабря

Высоцкий подарил мне шапку нерповую, сторублевую:

— Ты должен последить за собой, а то это несколько смахивает на клоунаду… уже…

24 декабря

Вчера был прогон «Пушкина» «для умных людей». «Умные люди» хвалили, это шеф слушал. Как только дело касалось замечания какого-нибудь, тут же перебивал…

— Он никого не слушает, он никому не доверяет… А мы хотим, чтобы он к нам иногда прислушивался… Мне было стыдно, я просто в ужасе был вчера, мне хотелось подать заявление об уходе, — сказал мне Высоцкий.

А шеф сказал:

— Вы мало вкладываете в спектакль, вы во многом недобираете… И Владимир тоже… От вас я вправе требовать большего…

То же самое он сказал Володьке, в тех же выражениях, с той же мимикой. Он занял позицию — все отвергать и утверждать свое.

В театре скучно. Все это мне не нравится. Любимов делает свое, крепко и надежно. Спектакль будет интересный, но артисты останутся в той тени, против которой Высоцкий восстает:

— Хотя бы видно было артиста, элементарно осветить лицо… Я «мало вкладываю»?! Может быть. Я не вижу, куда мне вкладывать и как это делается. Я злюсь, переживаю, что не получается то, что задумывается в кино, — но потому, что я знаю, как сделать лучше, что из этого может прорасти в каждом конкретном эпизоде. А в театре, в этой монтажной пьесе, где у меня нет даже более или менее приличного куска с определенным смыслом, логикой и поведением, где бы как-то проявлялся характер…