Знак Гильдии

Да ради всех богов, почему не подписаться! И пусть они тащат эту грамотку Арлине. Вот умница глазищи свои зеленые распахнет! В худшем случае решит, что муж спятил, в лучшем – велит бросить пиратского посланника в темницу и выбьет из него все тайны, как зерно из колоса.

– Развяжите ему ноги! – командует Сарх.

Вей-о! Все-таки решил играть честно! Так в себе уверен? Двигается легко, гибко. Пожалуй, и впрямь мастер. Решил напомнить шайке, что он зубастый и страшный? Ну-ну...

А вот не нравятся нам те двое у заборчика. С арбалетами. Совсем не нравятся. Грамотно стоят, весь двор под прицелом. И морды очень заморские, смуглые. Оба в черном, как Сарх. Наррабанцы наряжаются ярко, цветасто, а эти – словно ими чистили трубу очага! Тоже небось из кхархи-гарр. А прочие пираты, как уже подмечено, шваль. Гомонят, пересмеиваются...

Ноги словно исколоты сотней иголочек – занемели от веревок, а теперь кровь разбегается по жилам... Ага, вот и меч. Ну, примерно как и можно было ожидать: баланс паршивый, клинок не стальной, а железный, да и затачивал его какой-то лодырь безрукий. Ладно, Аунк говорил: сражается не меч, а воин!

– Парни, а похуже ничего не нашлось? Ржавенького такого, а? Или метлу бы мне предложили, тоже вроде как оружие...

Не придержать ли язык? Хватит им светлые идеи подбрасывать.

Ученики Охотника глядят с восхищением. Зеленоглазый искусал себе губы в кровь – завидует!

– Все к забору! – скомандовал Сарх. – Мне понадобится много места.

Движением левой руки сорвал плащ. Взметнул так, что тот взвился, прошуршал черной завесой. Еще один изящный жест – и плащ наброшен на левую руку, почти обмотан вокруг нее так, что пола свисает у кисти. Неплохо придумано: можно использовать как щит, можно стегнуть противника по глазам. Проделано все быстро, ловко, красиво – левша, что ли?

А вот и не левша! Заработала правая кисть, крутанула в воздухе костяную палочку... да это не палочка, а рукоять, и вылетело из нее лезвие. Складной нож? Какой громадный! Щелкнуло стопорное кольцо, фиксируя клинок, и тут же второе лезвие, поменьше, вылетело с другого конца рукояти.

Сарх принял странную стойку: пригнулся по-кошачьи, вскинул левую руку вверх, правая с ножом – на уровне бедра. Гортанный вскрик – и это наррабанское чудо медленно двинулось по дуге вокруг противника. Далеко, слишком далеко! Он что же думает, за ним по всему двору гоняться будут? А вот не дождется. Пусть нападает, из защиты как раз сподручнее к делу приступать.

Неизвестно, что это за школа, но уж точно не карраджу. Это какие-то наррабанские народные пляски. Сарх движется сдвоенным шагом, то застывая на месте, то резко пригибаясь, то вдруг привставая на носки, то прыгая в сторону, и все по кругу, по кругу, а оба клинка живут сами по себе, шевелятся, сменяют друг друга, и тоже по кругу, по кругу, по кругу, и черный боец вороном вьется вокруг, а ты послушно поворачиваешься к нему лицом, невольно вписываясь в рисунок проклятого танца и уже понимая, что враг навязал тебе свою манеру боя. Но не успеваешь ничего изменить: темная проворная тень почемуто оказывается рядом. Лезвие скользит вдоль тела, разрезает рубаху на боку, и тут же, на возвратном движении, странное оружие касается тела острием клинка. Но только касается. Нырком уйти под клинок, под взвившийся над лицом плащ, перекатиться по земле, вскочить...

А черный мерзавец опять вьет петли своего танца на безопасном расстоянии.

Ты пляши, пляши, а тут кое-что припомнилось, Аунк рассказывал. Есть в Наррабане умельцы, которые движениями тела и игрой клинка завораживают противника, словно змея птицу. Начинаешь неверно оценивать расстояние между собой и врагом, пропускаешь атакующие движения...

Да, такого замучаешься убивать! Мастер, настоящий мастер, но до чего же сволочное у него мастерство!

Бок горит, но на это плевать – царапина. Как быть? Перейти в атаку? Гад не примет боя, уйдет, продолжит колдовской танец.

А плавно сменяющие друг друга лезвия кружатся, кружатся, кружатся в глазах...

Откуда он всплыл, этот хриплый яростный голос?

«Не пялься на клинок врага, мальчишка! Типичная ошибка новичка! Я научил тебя приемам атаки и защиты, но ты не успел усвоить главное. У нас так мало времени... Не останавливайся на осколках боя, скользи по ним, воспринимай поединок в целом! Тело само знает, что делать, не мешай ему!»

Кто это завизжал у локтя, мешая слушать наставника? Сарх! Отступает, пошатываясь. Правая рука повисла плетью. Сунулся во вторую атаку – и получил.

За короткий миг Ралидж успел испытать истинное потрясение: «Я все помню, каждое движение, его и свое. Но как же так, я ведь был в прошлом, говорил с Аунком! Неужели я чудом обрел неуловимый секрет древних мастеров, то, что втолковывал учитель? Бой – не набор приемов, даже отточенных до блеска, как песня – не набор слов, как музыка – не звуки, идущие один за другим...