Знак И-на

— Выпишут, когда ты перестанешь следствию мешать. А пока будешь лежать, сколько скажут, — взбеленился Иван. — Даже спрашивать не буду — и не проси. Лучше скажи, что тебе принести? Воды или там бананов? Хотя ты их не заслужила, но я принесу. А пока лежи, выздоравливай.

— Принеси мне телефон.

— Нет, ты думаешь, я идиот?

— Я думаю, что ты прав, Иван, мы в чем-то ошибаемся. Или, вернее, мы менее правы, чем думали. Потому что в первый раз я категорически не понимаю, зачем Никите Нечаеву было приходить и пытаться меня убить. Чем я ему помешала? До июля еще полно времени, ему нужно думать, как убить человека под дулом всей полиции всея Руси. Зачем рисковать и убивать меня?

— А чем ты занималась в последнее время? — спросил Иван, и Алиса закусила губу.

Всю дорогу от больницы до машины Иван матерился — громко и грязно, пугая прохожих и пациентов. «Чертова девица» — это было самое мягкое, что он сказал. «Идиотка хромоногая» — это от всей души. Добравшись до своей машины, Иван нашел в контактах номер Нелли Лапиной и позвонил ей, нетерпеливо стуча пальцами по торпеде. Она ответила почти сразу.

— Нелли Михайловна? — практически рявкнул Иван.

— Вы кто? — Сонный голос сразу стал враждебным.

Иван заставил себя вдохнуть и сменить тон.

— Добрый вечер, Нелли Михайловна, извините за беспокойство, это майор Третьяков. Вы недавно разговаривали с девушкой… Алисой. Она вам звонила. Вы не могли бы мне повторить ваш разговор, в общих чертах.

— Да ни о чем особенно мы не говорили, — ответила Лапина, но голос был нервный. — Спрашивала какую-то ерунду, фотографию показала.

— А вы кому-то про этот разговор рассказывали?

— Про какой разговор? — Лапина его почти не слушала.

— С девушкой, Алисой.

— Да не знаю я. Вы мне лучше скажите, сколько нужно ждать, прежде чем заявить в полицию, — спросила она.

Иван опешил.

— Заявить о чем?

— О пропаже, о чем еще?

— А что у вас пропало? — аккуратно уточнил Иван.

— Я ему звонила — а он не отвечает. Абонент, видите ли, недоступен. Я и по электронной почте, и даже через Вайбер набирала — но он как растворился. А у меня заблокировали доступ. Без него не восстановить пароль, у него СМС-код приходит.

— Да кто этот он? — разозлился Иван. — Какой доступ, какие СМС?

— Да наш генеральный! — раздраженно повысила голос Лапина. — Зарплата! Между прочим, я обязана ее выплачивать в срок. У всех же праздники, майские. А он что-то напортачил с банком.

— Шестобитов? — вдруг насторожился Иван. — Это он пропал?

— Ну да, а я о чем вам говорю? — буквально взорвалась недовольством Лапина. — И машина же. Это же ненормально!

— Что — машина? — спросил Третьяков преувеличенно спокойно и ласково, как говорят с детьми, перед тем как влепить им по первое число. — Вы будете говорить нормально, черт вас дери?

— А вы меня не оскорбляйте. Я на вас жалобу напишу. Как ваша фамилия?

— Третьяков. Пишите, кому хотите, — ответил он.

Нелли Лапина замолчала, а потом вдруг с неожиданной адекватностью рассказала, что их генеральный директор господин Шестобитов позавчера был в офисе, где его видели девочки-сотрудницы, видели в последний раз перед тем, как разъехаться на праздники. Потом Нелли пыталась перечислить сотрудникам зарплату, но из-за какой-то технической ошибки ей заблокировали доступ. Чтобы выдать деньги наличными, она поехала в офис в свой кровный выходной, потому что надо же заплатить людям деньги.

— Людям, которые разъехались на праздники, — уточнил Иван.

— Ладно, я свою зарплату хотела забрать. Довольны? Ничего незаконного, я же не виновата, что этот кретин сбил настройки в компьютере!

— Нет, конечно. Я ни в чем вас не обвиняю. Просто хочу разобраться.

— Вот и разбирайтесь. Я пришла — а машина стояла на углу рядом с офисом. Я думала: «Ну, сейчас всыплю ему», — но в офисе его не было. Да и машина была пыльная какая-то. Я посмотрела по камерам, у нас есть камеры — так машина там стоит уже третий день. Получается, этот кретин исчез. Вот я и думаю, пора заявлять в полицию? — задумчиво спросила Нелли.

— Я сейчас подъеду, — сказал Иван.

Позвонил Алисе, спросил еще раз, что именно ей говорил Шестобитов.

— Нехорошо, Алиса, нехорошо, — сказал он после разговора. — Получается, он после твоего визита и пропал.

— Получается, это связано, — прошелестела в трубке Алиса.

— Да, черт побери, только вот это было никак не связано. Никак. Абсолютно. — Иван швырнул трубку на пол в машине.

Дежавю. Брошенная машина Голованова, брошенный «Лексус» Шестобитова. Имена соединялись в линии, словно выведенные черной тушью на белом ватмане.

Нечаев — Морозов — Алиса Шестобитов — Морозов — Нечаев Алиса — Шестобитов — Нечаев

В каждой тройке одно имя казалось лишним, но упрямо вставало в ряд. Нечаев зачем-то решил убить Алису, хотя она ему ничем не угрожала. Морозов не имел никакого отношения к войне И-НА, но умер от рук Нечаева. Шестобитов вообще никакого отношения ко всему этому не имел, но пропал. Следовало ли ожидать, что где-то лежит его труп?