Знак Истинного Пути

— Сейчас. Пожалуйста! — умоляюще прибавила она, видя удивление в его глазах. — Это очень важно для… для всех Безымянных.

Секунду Учитель смотрел на нее, потом кивнул.

— Пойдем.

Они вышли на опушку леса. Данила присел на пенек и начал водить веточкой по земле, пока девушка, запинаясь и чуть не плача, рассказывала о том, что обнаружила в лесу. Сейчас ее больше всего пугало не само воспоминание о ночном кошмаре, а ожидание — как отреагирует Учитель.

— А потом я ее закрыла и убежала. И все, — закончила она. К горлу подкатила тошнота, как три часа назад, но она сглотнула и заставила ее отступить. — Учитель, что… что там произошло? — почти шепотом проговорила девушка.

Данила поднял на нее глаза, в которых было безмерное удивление.

— Неужели ты думаешь, Безымянная, что я — Господь Бог? Я не мог даже представить, что случится подобное. Сейчас мы с тобой пойдем обратно, и я прошу тебя никому ничего не говорить.

Девушка торопливо закивала, а он продолжил:

— Когда вернутся те двое безымянных, которые провожали несчастную в больницу, я расспрошу их. Но ты пока постарайся не выдать им своих чувств. Хорошо? И умойся как следует, у тебя заплаканные глаза.

Когда они приблизились к лагерю, девушка увидела двоих мужчин, зашедших в палатку.

— Они вернулись! — вцепилась она в рукав Данилы, не понимая, что делает.

— Успокойся, — строго приказал он, — и возьми себя в руки. Иди, помоги остальным.

Он направился к палатке, негромко спросил что-то, наклонившись ко входу, и скользнул внутрь.

Через десять минут Данила подошел к девушке, собирающей вещи, тронул ее за плечо и укоризненно покачал головой, когда она вздрогнула.

— Я поговорил с провожавшими ее, и они рассказали мне, что случилось. Они бы рассказали об этом, как только пришли, но нас с тобой не было. Большая женщина начала кашлять недалеко от деревни, приступ был очень сильный, до удушья. Они прошли несколько шагов, но им пришлось остановиться, потому что Безымянная опять закашлялась. К сожалению, третий приступ закончился удушьем и смертью. Мне жаль, но сейчас она — с Именем у Господа. Вознесем молитву за нее.

Он наклонил голову, шевеля губами.

— Но почему же… — растерянно спросила девушка, — почему же они… зарыли ее там, как… как собаку? Почему не позвали на помощь, не пришли в деревню? Зачем нужно было закапывать в лесу? И ни креста нет, ни надписи, ничего!

— Ты действительно не понимаешь? — удивился Данила. — Ты идешь с нами столько времени, ты прошла первое испытание и задаешь мне такие вопросы?

Девушка молчала, с отчаянием глядя в ясные голубые глаза.

— Я объясню тебе, хотя твоя недогадливость меня тревожит. Ты знаешь, что в нашем государстве поддерживается только одна религия — православие. Или, точнее сказать, то, что именуется православием, хотя таковым и не является. Любая истинная вера искореняется, когда на нее навешивают ярлык «секта». Точно так же поступят и с нами, если кто-нибудь узнает об истинной цели нашего паломничества, о наших заповедях и правилах. Так неужели ты думаешь, Безымянная, — он повысил голос, но на них никто не оглянулся, — неужели ты думаешь, что мы можем показать местным властям тело той несчастной Безымянной и, не объясняя ничего, уйти? Неужели ты думаешь, что нас не остановят, не прервут наш Путь, хитростью или силой? Ты так думаешь?

Голос его гремел у девушки над головой так, что она съежилась. Конечно, конечно, Учитель прав, тысячу раз прав, и с ее стороны было просто преступлением не подумать об этом! А ведь она уже собиралась обвинить двух провожатых бог знает в чем!

— Прости меня, Учитель, — прошептала она сквозь слезы раскаяния. — Я действительно не подумала. Я слишком глупа.

— Богу так же не нужна твоя гордыня, как и твое уничижение, — ровным голосом произнес Данила. — Ты не глупа, но запомни: кроме тебя, здесь все уже проходили Путь. И они прошли его до конца. В этот раз они получат свои имена, и ты тоже! И дела каждого из них чисты, так же как и помыслы. Ступай, молись. И я буду молиться за тебя.

Она наклонилась к руке Учителя, мысленно вознося молитву. И не заметила, каким внимательным взглядом обменялись над ее головой Учитель и один из провожатых.

Глава 6

Обычно, возвращаясь домой, Эдик звонил в дверь — ему нравилось, что Наташа встречает его. Но сегодня он открыл своим ключом, помня, что жена ушла за Тимофеем в садик.

В холле стояла Евгения Генриховна, нервно сжимая под горлом шелковый черный палантин с красными разводами, подаренный ей Аллой Дмитриевной.

— Мама? — удивился Эдик. — Ты же собиралась в офисе остаться подольше…

— Мне с тобой нужно поговорить. — Голос Евгении Генриховны звучал напряженно.

— Что-то случилось?

— Мне нужно с тобой поговорить, — повторила мать. — Пойдем ко мне.

Быстро войдя в комнату, она плотно прикрыла дверь и зачем-то выглянула в окно. Эдик бросил пиджак на спинку кресла и подошел к матери. За окном по снегу, казавшемуся в сумерках серо-синим, неприкаянно ходил Сергей Кириллович, рассматривая ветки, и время от времени грозил кому-то кулаком.