Знак убийцы, или Приговоренные грехом

Жорку Светлана баловала. Как и Вадим, ухватывала на розовые толстые щёки и мусолила поцелуями отбивавшегося мальчишку, смеясь и лопоча ласковые слова.

– Своих уж заимели бы, всё тянут и тянут… – ворчала старая нянька, отбирая мальчишку из жарких рук девушки, которая заливалась смехом, ещё сильнее прижимая к себе маленького брата мужа. Да только Жорка видел раз, другой, как плакала в подушку Светлана, а брат тихо уговаривал её, обещая, что всё исправится, и народится у них сыночек или дочка… Она же лишь трясла своей светлой головой, не веря его словам… Да и своим ожиданиям не верила тоже…

А Жорку баловала: иногда приносила огромную шоколадку, Жорка такие, конечно, видел в витрине кондитерского магазина, но как её есть, представлял смутно. Чаще Светлана покупала пирожное. Это была сказка! Небольшая коробочка, а в ней!.. Маленькая корзиночка из песочного или бисквитного теста, а на ней розы из невыносимо вкусно пахнущего крема. Пирожное съедалось вмиг, а вот коробочка убиралась Жоркой в укромное местечко до следующего раза. Эту вкусную ванильную картонку мальчишка нюхал втихаря от всех, а чтобы слюни так часто не сглатывать, он закусывал этот запах обыкновенной тянучкой или леденцовым петушком.

Потом умерла нянька, получив какой-то удар. Жорка всё удивлялся: где и когда она его получила, от кого? Дома ведь сидела, и вдруг упала на кровать и затихла.

Жорка к тому времени уже пошел в первый класс, и брат с женой оставляли его дома одного под присмотром старого матроса Кузьмича. Вместе с ним он и каракули первые выводил, и буквы складывал в первые слова.

Потом и Кузьмич отошел в мир иной, а Жорка, уже учась в старших классах, смотрел сам за соседской девчонкой первоклассницей, помогая писать черточки и крючочки.

По выходным они своей небольшой, но дружной семьей выезжали за город. Зимой катались на лыжах с невысоких горок, летом купались в городском пруду, в кафе ели мороженое, в парке снимались и вместе, и на отдельные фото, катались на каруселях, а потом дома, за круглым столом обедали и обсуждали новый фильм…

Светлана, по-прежнему, хоть и не терзала Жорку ласками, но нежно обнимала и целовала на ночь. Мальчишка, потерявший мать в младенчестве, чувствовал, что так может обнять и поцеловать только мать, и за эти материнские ласки он мысленно благодарил Светлану, а в жизни старался ничем её не огорчать, был послушен и дисциплинирован.

Но однажды их привычный мир рухнул, рассыпался, как карточный домик…