Знак земли: Собрание стихотворений

Н. Дулебову На горьком цвету черемух, под кедровый звон, Веселый май, как хозяйка, затворил Сибирскую пьяную воду весенних рек И книзу, на север, отчалил на обласке. Зальется ль из черных окон медных чащ Певучим теплом? А уж как высока вода! Уж как высока зеленоватая цвель, Крутящая гиацинты и огоньки! Здесь красный песок, там стропила до облаков, – Им тяжкие тучи, им небо легко держать! А кедровый строй для меня, как радушный дом, Изба, нарубленная из смоляных стволов. Да, лед прошел; отыграла щука. Я сел в обласок, я взмахнул веслом и плыву; И в летний пар зарывается обласок, И тихий смородиновый Вас-Юган, Весь в кольцах, обсасывает борта.

Считаю ли кедры, а с балок, из-за кустов, С пугливых опушек, с прудов и болотных рам – То запах ночной красавицы, то звезда, Бегущая паучком по сапогу. Березовый обласок налегке Ныряет в летний пар, как осетр. Горбатое солнце. Малиновый день. Июнь жужжит и вьется над головой. Июнь жужжит, как оранжевый шмель. А солнце сядет, – с накатов тайги Черным маслом, пятнами по воде, Глубокая расплывается ночь. Вот-вот всё погаснет. В рогатых макушках, в их Хвостатых перьях, в вороньей черноте – Последние сполохи птичьего дня. Я знаю. Займется сердце. Из омутов – Из-под кустов, из размывов и водных ям Сплываются щуки, и звонкая плескотня

Колеблет июньскую сетку белых звезд. И щукою обласок между щук Стоит у калины. Не ветер ли? Или стон Всхрапнувшего кедра? Забравшись на верхний сук, Скрипит и раскачивается деревянный бог. А утром медведь-белошейка прогонит пчел, Накидку сдернет, смородину оголит, И, красноглазый, сомнет застеклевший куст И гроздь за гроздью ягоды оберет. Березовый обласок налегке Ныряет в летний пар, как осетр. И тихий смородиновый Вас-Юган, Весь в кольцах, обсасывает борта. А майских, а белых, а белых черемух цвет Давно унесло, унесло по высокой воде. Жужжит, жужжит остяцкое лето. Я дней не считаю, я всё плыву и плыву. И кажется мне, что июль на ущерб идет.

Березовый обласок легче ивовой ветки. Он Быстрее хариуса на ходу. Всё уже и уже становится Вас-Юган, И скоро придется вытащить обласок, На плечи взвалить и широко открыть глаза У синей воды слюдяных озер. Там черные лапы кедров держат жизнь Духмяных трав, слюдяного озера, рыб. В телесном запахе прелых стволов Посеяны рыбьи загадки, щучья соль: Под каждым, под каждым утопленником-стволом Стоят часовыми щуки. И остяки Торопятся с прибылью загадать мотню, Когда она тонет и валуном идет… Седая и страшная щука грызет мотню, – Утятница-щука, изогнутая дугой, Запутав в ячеях сизое перо, Всползает из глубины на песок.

У синих озер я встречу осень. Я белой черемухи жду, чтобы плыть туда, Откуда течет ясный Вас-Юган. И вот уже горьким гусиным пухом с кустов Осыпало реки и сладко метет-метет. Я белой черемухи жду, чтобы взять весло И вверх пробираться в рыбью синеву Глубоких озер – под охраной кедровых чащ – И встретить осень у остяков. Да сколько же лет этим щукам? Я лег на дно. Янтарная осень и золотой-золотой, – Не женский ли? – волос низко летит у воды И нежно липнет к шершавым бортам. Хотя бы кукушка! И вот, тишины не вспугнув, Спускается и в упор смотрит ясный день. Вздохнуть и отдать этот вздох! Я вспомнил вдруг, Что ты выходила на проводы в черном платке. Осень 1932 Д. Восток