Знак Зевса

Немногие жители Пеллы щеголяли ухоженными волосами, отдавая дань столичным требованиям, остальные отпускали волосы до наиболее приемлемой длины. В Македонии мужчины знали дорогу к брадобреям, но брились редко, поскольку густая борода считалась знаком благородства и мужественности. Полидор показал на обритого мужчину, который встретился на пути, объяснил – из-за траура в семье, смерти или иного печального события. Гречанки отличались длинными густыми волосами, а заплетённые в косы были большой редкостью. В Пелле женщины прятали волосы в сетках, мешочках, косыночках или круглых шапочках с остроконечным верхом. У большинства молодых женщин имелись локоны – Миртала сразу обратила внимание: спереди короткие локоны прикрывали лоб, а длинные ложились на спину и прикрывали грудь. Кто-то завязывал волосы узлом на затылке или самом темени. Этим отличались больше девушки.

Вскоре Миртале наскучило рассматривание горожан. Она переключилась на дома и строения, мимо которых несли ее лектику. Здесь было всё так или почти так, как в Эпире, но большинство домов выделялись свежей кладкой или покраской. Столица отстраивалась. Одноэтажные деревянные строения имели скромные фасады, а каменные дома в два этажа бросали вызов улице белизной штукатурки и нескромными размерами. Редкие окна небольших размеров указывали на замкнутость хозяев домов.

Улицы Пеллы приспосабливались к местности, но кварталы получились просторные, как положено столичному городу. Замечались чистота и порядок: Полидор объяснил, что царь Филипп назначил в Пелле особых астиномов, по греческому образцу, должностных лиц, обязанных наблюдать за постройкой домов и порядком на улицах. За мощением проезжих дорог надзирали надсмотрщики-одопеи

. Если находились такие, кто не выполнял указаний астиномов, их привлекали к суду. Большинство домов в Пелле строились по незатейливому образцу – это Миртала заметила, имея скромные фасады.

– Это можно объяснить, – сказал Полидор. – Македоняне не обращают внимания на то, какой у них дом и что есть в нём, потому что привыкли к свободе; они не могут долго сидеть дома. Поэтому нередко ночуют у кого-нибудь в гостях, где устраивается пирушка.

На Агоре

Рынок бурлил торговыми страстями, когда Миртала и её небольшая свита туда добралась. Вокруг теснился народ, отчего беспрепятственно продолжать передвижение обоих лектик стало невозможно. Вначале Полидор проявлял сноровку, проталкивая их сквозь толпу, но, осознав бесперспективность усилий, предложил Миртале пройти пешком. Ей тоже расхотелось сидеть в носилках. Она согласилась, хотя грузной Артемисии пришлось непросто. И гвардейцам досталось: они затрачивали немало усилий и сноровки, освобождая перед Мирталой путь, при этом стараясь никого зря не обидеть.

Люди, бродившие между торговых рядов, и те, кто был за прилавками, обращали внимание на необычную процессию, потом каждый возвращался к своим занятиям. Одни присматривались к товару и приценивались к выбранным вещам, другие бойко торговались, ожесточённо жестикулируя и выкрикивая «последнюю» цену. Кто-то, не сторговавшись, отходил с безразличным лицом, но вскоре возвращался, чтобы продолжить захватывающий для обоих спектакль, довести до конца, когда можно ударить по рукам и разойтись довольными друг другом. От подобных сцен на агоре слышался неумолчный гомон, перекрываемый время от времени зычными голосами самых настойчивых торговцев.

Миртала в сопровождении Артемисии и Полидора неторопливо проходила вдоль рядов, где в живописном беспорядке возлежали разнообразные предметы человеческого обихода. Торговые места теснились друг возле друга, походили на пчелиные соты. Удивительно, но в кажущемся беспределе любая вещь обязательно находила покупателя.

Миртала замедлила шаг, заметив пожилую македонянку, которая задержалась у торговца предметами женского обихода. Здесь был большой выбор косметических средств, зеркал и расчесок, и среди всего многообразия лежали великолепные черные волосы, срезанные, возможно, с молодой фракийской рабыни. Волосы молодых рабынь по всей Греции были распространенным товаром, поэтому на улицах городов встречалось немало служанок, остриженных наголо. Женщина приложила волосы к голове, озабоченно всматриваясь в отражение на бронзовом диске. Торговец начал расхваливать, убеждая, что эти волосы подходят ей, словно родные. Покупательница спросила цену, а услышав, что семнадцать драхм (1 др = 4,25 г сер.), возмутилась. Призывала богиню Афину в свидетели, говоря, что за эти деньги можно купить овцу! Миртале показалось забавной эта сценка, но она не стала ожидать конца интересного торга.