Знаки

И главное, она просто не знала, о чём с ним говорить. Не после прошедшей ночи. И поцелуев, которыми они обменивались с таким отчаянием.

Чуть позже, увидев, какую машину Роберт выбрал для поездки, весь словарный запас окончательно улетучился из головы Саши.

– Я думал арендовать Майбах, но потом мне показалось, что и Макларена будет вполне достаточно для поддержания нашего статуса, – сказал он. – Ты уж не думай, что я красуюсь, просто не хочется выделяться.

Саша тихо хохотнула в ответ на это заявление.

Осторожно провела кончиками пальцев по серебристому капоту.

– А тебе не кажется, что мы теперь точно выделимся? Что это… несколько вызывающе? Думаю, все притащатся на добрых проверенных Роллс-ройсах и Бентли.

– Ха, а я бы так не сказал. Возможно, старшее поколение и приедет на чём-то подобном, но более молодые предпочитают показную роскошь. Так что ты ещё убедишься, что наша машина будет одной из самых скромных.

Алекс ничего не ответила, лишь небрежно махнула рукой в сторону Роберта, это был жест наподобие «поживём-увидим». В тот момент её больше занимали другие вопросы, чем не менее показная роскошь этого двухместного родстера.

И вот сейчас после нескольких часов езды, разглядывая вынутые из бардачка приглашения, она поймала себя на мысли, что они практически не разговаривали, и это молчание вовсе не тяготило её. Роберт спокойно вёл машину, периодически комментируя проплывающий пейзаж за окном. Даже говорить о самой рукописи, ни у одного из них не было желания. Они оба наслаждались тишиной и дорогой, уходящей вдаль.

– Мне всё ещё кажется, – тихо проворчала Саша, вертя в руках два приглашения на господина и госпожу Акимовых, – что стоит нам появиться на пороге, как кто-нибудь обязательно ткнёт в нас пальцем с криком: самозванцы! И нас точно с позором спустят с лестницы.

– Не переживай напрасно, – бросив короткий взгляд на Алекс, ответил Роберт. – Мы затеряемся в толпе, уверяю.

Стекло с её стороны снова начало двигаться вверх.

– Тебя не проду…

– Нет, – закатывая глаза, предвосхитила она его вопрос. – Мне нужен кислород. И потом прекрасно же знаешь, я не люблю, когда ты гоняешь.

Знаешь…

Да, Роберт много чего знал о своей жене. Знал что, во сколько бы она не легла накануне, она легко просыпалась с утра, знал, что она предпочитала сливочное мороженное шоколадному, что терпеть не могла сухие завтраки и кашу на воде и ей нравилось, как он готовит.

Он знал, что под её, даже совершенно обыденной, повседневной одеждой всегда скрывалось что-нибудь кружевное, шёлковое и лёгкое. На нижнее бельё у неё и самой был отличный вкус, но ему нравилось покупать его ей… и снимать тоже нравилось.

Он был готов поспорить на любую сумму денег, что сейчас в её сумке лежит какой-нибудь сборник Шекспира или «Виндзорский лес» Поупа. Она говорила, что ей ещё со школы нравилась английская литература. Небось, вдохновилась очередным путешествием в Лондон и прихватила книгу с собой. Роберт знал, что она боялась высоты, змей, тёмных улиц и того, как он гонял, но не потому что не была уверена в нём, как в водителе, а потому что однажды, примерно через полгода после их знакомства, он чуть не разбился на шоссе недалеко от Приозерска.

За рулём тогда был его друг, который, не справившись с управлением, въехал в ограждение и, поскольку решил не использовать ремень безопасности по назначению, вылетел на дорогу через лобовое стекло. Роберт в отличие от оставшегося чудом в живых Димы, переломавшего себе почти все кости и провалявшегося неделю в коме, отделался ушибами и сотрясением мозга. Впрочем, даже его телефонные заверения, что всё нормально, и он чувствует себя прекрасно, не удержали Алекс на практике у Черноморского побережья. Она вылетела к нему первым же рейсом.

– Ты совсем с ума сошёл? – это были её первые слова, как только она ворвалась в его дом.

Она ещё много чего высказала, пока они медленно поднимались в его комнату на второй этаж.

Он на всю жизнь запомнил её огромные потемневшие глаза, в которых застыл ужас и паника, с побледневшего лица схлынули все краски.

Он провёл рукой по растрёпанным волосам.

– Алекс, я…