Знаки

Упоминать, что периодически от полного обморожения её спасает своим теплом бывший муж, она не стала.

Некоторое время они болтали о маме, об общих знакомых, слегка затронули работу.

Родной голос человека, в отцовской любви которого ты уверен, не просто придавал уверенности одним лишь осознанием того, что о тебе волнуются и помнят, он наполнял какой-то особой жизненной силой.

Это как энергия отчего дома, куда ты возвращаешься раз за разом, воскрешающая и своя, родная.

– Да, странные люди, – поставил диагноз Вадим Петрович после рассказа Саши о казусе, случившемся в её первый вечер пребывания в Касл-Ховарде.

– О да, – рассмеялась она, – пришлось с позором ретироваться.

– А кто ещё с тобой? – наконец, отец задал тот вопрос, который бы рано или поздно прозвучал.

– Роберт, – после небольшой паузы ответила она.

Недолгое молчание в трубке говорило о том, что Вадим Петрович тщательно обдумывает свои следующие слова. Крайнего негатива к Роберту он не испытывал никогда, наверное, лишь потому, что Алекс не позволила себе рассказать им с мамой всю правду о последних месяцах своего брака. К чему лишние расстройства? Не ужились, не сошлись характерами и точка. Конец объяснениям. Нельзя сказать, что родителей это устроило, но отец никогда не лез ей в душу без спросу и матери не позволял.

– Вы снова вместе? – последовала его реакция.

Вопрос был задан подчёркнуто осторожным тоном.

– Нет, – быстро выпалила она, – я просто помогаю ему… эм… в одном деле.

Алекс услышала, как в ванне выключился душ.

– Пап, мне пора, я тебе ещё позвоню.

– В любое время, – последовал его традиционный ответ, услышав который, Саша заулыбалась.

Это словно ритуал, их особый, никому не известный.

– Береги себя и маму, – Алекс повесила трубку и, быстро вскочив с кровати, понеслась к шкафу.

Стоило ей положить трубку, как телефон вновь ожил. Звонили с незнакомого номера, пришлось вернуться к телефону.

– Алло? – немного настороженно ответила Саша.

– Госпожа Фролова, здравствуйте, это профессор Фрис из университета Упсалы.

– Да-да, добрый день, – приветливо отозвалась она, но всё же не понимала, по какому поводу звонок.

Разве что профессор Фрис вспомнил что-то важное по их вопросу.

Но цель его была иной. Александра даже сразу не поняла, о чём он. Профессор быстро вывалил на неё кучу информации. По всему выходило, что её на следующий семестр очень ждали с рядом частных лекций в рамках недели культурного обмена между университетами. Якобы от центрального питерского вуза уже пришёл запрос на её участие и… Саша утонула в подробностях.

– Мы направили вам материалы и программу на электронный адрес, спасибо, что откликнулись на запрос, – вот так он и сказал.

Саша ещё немного побеседовала с ним, не понимая, откуда ветер дует, пока в конце разговора не всплыла фамилия Акимова.

Распрощавшись с профессором Фрисом, она задумчиво уставилась в окно. Вот… это происходило. Роберт о чём-то там договорился за её спиной, а она сама ни слухом, ни духом.

Опять включился этот внутренний монолог: за и против. Принципиально она была против, чтобы он просил за неё или ходатайствовал, раньше постоянно отклоняла предложения помочь. А сейчас… он за её спиной действовал?

Какое же странное ощущение: и приятно, и неудобно.

С одной стороны, она загорелась идеей лекций. Придётся, правда, много работать. Оттарабанить лекцию на английском, да и не одну, это часы подготовки. С другой стороны, такие возможности нельзя было упускать. Да и как отказать, когда всё уже решилось, и ей позвонил сам профессор Фрис.

Саша снова подошла к шкафу. В камине лениво дотлевали угли. Перед тем как лечь спать, Роберт подкинул несколько поленьев, что бы тех хватило на оставшуюся часть ночи. Но сейчас в комнате уже холодало, хоть и было определённо теплее, чем вчера.

Сегодня она сама выберет себе одежду, и нижнее бельё в том числе. Саша только остановила свой выбор на лёгком, персикового цвета платье с длинными рукавами и воротничком стоечкой, как на столе заиграл мобильник теперь уже Роберта.

Застыв в нерешительности, несколько секунд обдумывала вариант, что она почувствует, если подойдёт к столу и обнаружит на дисплее вибрирующего на столе телефона женское имя. За те дни, что прошли с момента, как Роберт ворвался в её жизнь после трехгодичного отсутствия, ему, по крайней мере, при ней, не звонили женщины.

Заинтересованные взгляды, которые она ловила на нём, в расчёт не шли, тем более успокаивало, – хоть она и не желала признаваться в этом самой себе, – но действительно успокаивало полное отсутствие какой-либо реакции на них у самого Роберта. Может быть, уже наигрался во всеобщего любимца и ему надоело? Где бы она ни появлялись с ним, его взгляд был всегда устремлён на одну женщину – на неё саму.

Тряхнув головой и внутренне обозвав себя идиоткой, Алекс решительным маршем направилась к столу.

Телефон так и не затыкался.

– Эльвира, – зло прошипела она, читая имя звонившей, и тут же устыдилась собственного голоса.