Знакомство с Ниеной

— Разве спать на соломе на свежем воздухе — это испытание? — усмехнулась Ниена.

— Я часто спал под открытым небом, — бросил ей Арси, — но не в таком противном месте! От этой вони глаза слезятся.

— Ну, значит, это все-таки испытание, — ответила Ниена с довольной улыбкой. — Располагайтесь, господа, а я пойду принесу еды.

— Погоди-ка, — улыбка Зенса была не менее довольной, — если это испытание, значит и ты…

— Да никаких проблем, — перебила его Ниена. — Я переночую тут с вами. Ладно, пойду принесу поесть, я и сама проголодалась.

Лампу она, естественно, забрала с собой, оставив парней в кромешной темноте. В конюшне было всего три стойла с остатками соломы, на которую ни Арси, ни Зенс не спешили укладываться. Сквозь прохудившуюся крышу в конюшню проникал лунный свет, тускло освещая углы и лица парней.

— О чем думаешь? — спросил Зенс, заметив, что его друг смотрит куда-то на улицу.

— Думаю, что будет слишком сложно, — ответил Арси, зевнув.

— Но она же будет проходить испытания вместе с нами, — прикинул Зенс. — Это вселяет надежду.

— Слабую, — покачал головой Арси. — Может, навоз есть и не будем, но сколько пакостей она нам уготовила?

Надежда Зенса медленно, но верно улетучивалась:

— Да, об этом я не подумал. Она ведь может придумать какую-нибудь гадость — например, накормить нас противными и скользкими насекомыми. Между прочим, у меня нет никакого желания вкушать то, что она принесет. Я уверен, что это будет что-то невкусное.

— Что предлагаешь? — спросил Арси, но, судя по тону, он уже догадался.

— Тут поблизости много домов, — ответил Зенс с хитрой улыбкой. — Схожу посмотрю, что можно достать.

— Хорошо, — кивнул Арси, — Только быстро, пока она не вернулась, а то тебе влетит.

Зенс кивнул и исчез в темноте. Его не было около двадцати минут, за которые Арси успел изучить всю конюшню, вспомнить принцессу, представить, какие испытания их ждут, и даже задуматься о смысле жизни. Вскоре в дверном проеме появился Зенс — он ходил так тихо, что его не было слышно даже в двух шагах. В руках он держал какую-то корзину.

— Арси? — шепотом позвал он, не найдя друга на том месте, где он его оставил.

— Я здесь, — послышался знакомый голос со стороны одного из стойл: Арси все же решил опробовать солому в качестве постели. Оказалось не так плохо, как он боялся. — Что-нибудь раздобыл?

Зенс поставил перед ним корзину, из которой вкусно пахло тестом и фруктами — пирожки с начинкой.

— Давай быстро съедим, пока эта чокнутая не вернулась, — Зенс уже запихивал в рот пирожок с яблочной начинкой. — Между прочим, это мое первое воровство с тех пор, как я вышел из тюрьмы!

— С каких это пор кража пирожков считается воровством? — усмехнулся Арси.

— Не знаю, как для тебя, но для меня это воровство, — ответил Зенс с мрачным видом. — Когда ты освободил меня из тюрьмы, мне казалось, что я буду воровать для тебя, но, как выяснилось, эти мои навыки тебе не нужны.

— Зачем воровать, если можно взять законным путем? — пожал плечами Арси. — В последнее время я стараюсь не нарушать законы. Не хочу лишний раз платить полицейским.

— Если можно работать в рамках закона, почему бы и нет, — размышлял Зенс. — К тому же, мы ведь не в свое удовольствие воруем, это жизнь нас заставила.

— Никто не становится преступником по доброй воле. Жаль, что после таких проступков нельзя очиститься от своего прошлого, — с досадой в голосе сказал Арси. — В глазах людей я навсегда останусь преступником.

— И это тебя огорчает? — Зенс, кажется, был удивлен.

— Не люби я Парелию, мне было бы все равно, что обо мне думают. Но сейчас меня сильно беспокоит мнение людей. Хотел бы я выглядеть в ее глазах героем, а не преступником. Но увы, — взгляд Арси стал печальнее, и Зенс поспешил его подбодрить:

— Не беспокойся, все обойдется.

Они немного помолчали, и, судя по глубокому взгляду, Арси задумался о чем-то очень важном для себя. Наконец он прожевал очередной пирожок, взял следующий и сказал:

— Не могу не думать обо всем этом. Я здесь, а она там, вдали от меня, и кто-то другой пытается завладеть ее сердцем. Стоит об этом подумать, — и Арси так сильно сжал пирожок, что из него брызнуло повидло, — и просто зверею от ревности.

— Это поэтому ты такой хмурый? — догадался Зенс.

— Я ненавижу беспомощность! — со злостью в голосе воскликнул Арси. — Я бессилен, и это меня ужасно бесит. Остается только молиться, чтобы боги помогли мне.

Они немного помолчали, доедая пирожки, после чего Зенс ощутил на себе лукавый взгляд друга, а потом услышал его не менее лукавое:

— А ведь ты и правда понравился Ниене.

— Что? — воскликнул Зенс с усмешкой. — Ты слышал, что она обо мне думает? К тому же, — он потер грудь, в которую совсем недавно получил удар, сбивший его с ног, — эта дикарка меня с ног сшибла!

— Да у нее глаза горят, когда она на тебя смотрит, — улыбнулся Арси.

— Может, это от бешенства? — пошутил Зенс, но затем добавил уже серьезно: — А вообще, с ней надо быть поосторожнее.